Отставка за отставкой. «Александр Сергеевич, напишите книгу, как управлять коллективом…»

 

Отставка Владимира Левченко была уникальна уже тем, что его фамилия НИКОГДА не звучала ни в одних неофициальных списках на увольнение. Да, претензии к работе МУГИСО были, но они есть к каждому свердловскому министерству. А Левченко считался неприкосновенным, человеком, лично преданным Александру Мишарину. Его слова «Представьте, я оказался в абсолютно незнакомом городе. Кроме губернатора ни с кем до этого не работал» были как оберег: любой разговор о судьбах членов кабмина обязательно заканчивался на обсуждении этой фразы.

 

Ведь очевидно, что в правительстве есть те, кто на особом доверии, а есть просто министры. Первые это министр финансов Константин Колтонюк, министр экономики Михаил Максимов, премьер Анатолий Гредин, глава Минздрава Аркадий Белявский, вице-премьеры Юрий Биктуганов, Владимир Романов и Эрик Бугулов, был еще министр транспорта Сергей Швиндт. Остальные – это второй блок: от министра промышленности Александра Петрова до министра образования Сергея Черепанова.

 

Вторых принято считать рабочим материалом, не сильно думать об их желаниях, кого-то даже за министра не признают, несмотря на наличие у него официального статуса. А потому каждый раз, когда начинается обсуждение будущего кабмина, о первых даже не говорят, а вторых списывают тут же. Слухов об отставке Черепанова, главы Минкульта Алексея Бадаева, его коллеги из Минсельхоза Ильи Бондарева, главы Минспорта Леонида Рапопорта, министра строительства Михаила Жеребцова – масса.

 

Но уволили не их, а Владимира Левченко. И вполне понятна реакция Константина Колтонюка на мою пятничную ремарку о том, что он может чувствовать себя в безопасности: даже формальных претензий к нему нет. «У Владимира Ивановича тоже все спокойно было», - ответил глава Минфина. И он прав: претензии прокуратуры серьезными не называл даже сам губернатор. На встрече с журналистами, за полторы недели до отставки Левченко, Мишарин говорил, что замечания органа надзора касаются медлительности работ по устранению ошибок прежнего министра, но и у этой скорости были оправдания.

 

«Речь о людях, а такие вопросы всегда надо решать осторожно», - объяснял губернатор, и, думаю, министры его поддерживали. За последние полгода прокурор Юрий Пономарев настолько ужесточил контроль над исполнительной властью, что представления об устранении нарушений есть, наверно, у каждого министра. По крайней мере, у большинства моих собеседников имеются, и не по одному. Многие из них также касаются работы предшественников, и потому особо серьезными не считаются. Нет, не так – не считались, теперь каждый министр вынесет устранение предписаний прокурора в начало списка своих обязательных дел.

 

В этом и основная проблема правительства: у министров сбиты ориентиры. Не секрет же, что в своей работе они опирают вовсе не на оценки свердловчан (никогда даже не слышал, чтобы министерства проводили опросы просителей на тему, что тем нравится или не нравится в работе чиновников). Ориентир для министра – губернатор, и когда он сначала говорит «Нет проблем!», а потом увольняет, коллеги отставленного бюрократа автоматически задумаются, как жить дальше, на кого ориентироваться, что ставить в приоритет.

 

Ясных сигналов на эту тему нет. А когда министры нервничают, они не принимают решения, простаивает весь их аппарат, просители остаются без удовлетворения своих просьб, а ошибки системы – без реакции. В такой истории мэр не может прогнозировать развитие города, потому что не знает, что думают об этом в правительстве, а горожанин может только крыть власть, не видя никакого действия по улучшению его жизни.

 

Работа аппарата замирает, система поставлена на паузу, вопросы решаются только путем интриг и подковерной борьбы. И тут не важно, выносил ли Александр Мишарин на общеобластное обсуждение программу социально-экономического развития до 2015 года или не выносил, учтены ли в ней пожелания свердловчан или их оставили без внимания. Потому что становится ясно, что система не выполняет никаких масштабных проектов, ее горизонт планирования – сегодняшний (край – завтрашний) день. Прожил день – и хорошо, а чтобы и завтрашний прожить – надо придумать, как удивить губернатора.

 

Иногда кажется, что это сознательная кадровая стратегия резиденции: все подчиненные тебя боятся, ссорятся между собой, один подставляет другого, потом бегут оправдываться за допущенные ошибки, потом снова воюют. И для каждого ты – авторитет, величина и сила.

 

А главное: при тысяче мелких провалов, основные задания Москвы ты все же выполняешь: мэра Екатеринбурга убрал, парламент реформировал, среднюю зарплату поднял, и успеваешь еще удивить федеральных начальников. Одного народной программой «Тысяча дворов», второго – проектом «Экспо-2020» и туристической зоной в Верхотурье.

 

Министров, конечно, жалко – но они сами согласились. И когда в Новый год слушали тост со словами: «Вы получили бесценный жизненный опыт», согласно кивали. Так что пусть работают и интригуют дальше. По внешним признакам, подобная система управления – не уральская придумка, а давний федеральный тренд, о котором мы просто не знали.

 

Александр Сергеевич, будьте другом, поделитесь знаниями, напишите книгу, как управлять коллективом.