Юрий Биктуганов: «Когда впервые поднимался по ступенькам в свой новый кабинет, я очень переживал…»

 

- Я был удивлен, когда прочитал в вашем приказе абзац, где открыто говорится, что вся та система набора в школы, что была придумана, не вступила в законную силу. Тем самым вы объяснили всем родителям Екатеринбурга, как они могут добиваться от управления образования нужного им результата. Можете объяснить, что произошло в Екатеринбурге, почему и зачем была устроена эта – федерального уровня – давка?

 

- Вы знаете, сколько мест в первых классах екатеринбургских школ? С соблюдением всех норм - 15 тысяч, а пойдут в этом году в первый класс, по расчетам городской администрации, 12,5 тыс. учеников. Так что давки быть не может – места есть. Другое дело, как они распределяются. Тот нормативный документ по правилам распределения мест, который вы читали, он поспешный. Это ошибка. Решение соответствует всем федеральным законам, но все понимают, что для приведения системы в порядок нужны время, условия и соответствующая работа.

 

Да, мы признаем, что в соответствии с законодательством определение порядка поступления - это право учредителей. Но допускать такие ошибки органы управления образования не имеют права. Я считаю, что управлению образования Екатеринбурга надо извиниться перед родителями.

 

Родителям же надо обращаться в школы. Если, например, набирается три класса (это суммарно шестьдесят детей), а ваш ребенок оказывается 70-м, 80-м – надо получать мотивировочный ответ и с ним обращаться в комиссии, которые сейчас создаются в районных управлениях образования.

 

 

- Я ждал от вас этого вопроса, и понимаю, какие настроения есть в среде управления образованием, поэтому специально посмотрел устав Института развития образования, устав Дворца молодежи, положение о министерстве: у каждой структуры есть свои, четко прописанные полномочия, которые никак не накладываются одни на другие. То есть зоны конфликта, зоны, в которых наши полномочия как-то пересекались, – их нет. Напротив, мы дополняем друг друга, и на совещаниях в министерстве присутствуют как представители института, так и представители Дворца молодежи, и им даются поручения в рамках реализации имеющейся у нас программы развития образования. И на сегодняшний день я не вижу проблем, которые могли бы нас столкнуть.

 

 

- Подождите, что значит собираюсь? У нас есть губернаторская программа «Наша новая школа», которая подробно расписана по плановым показателям до 2015 года. За ее реализацию отвечает министерство, но это администрирование. На деле стержень программы – реализация федеральных образовательных стандартов, и здесь многое зависит от института. Потому что подготовка педагогов, повышение их квалификации, ресурсное обеспечение, помощь муниципалитетам в организации совещаний с издательствами и авторами учебников, изучение опыта тех школ, что уже экспериментально работают в федеральном стандарте, – это все институт.

 

- Скажите честно: у вас есть вопросы к институту?

 

- Пока нет: из доклада директора, из встреч с педагогами, которые у меня были, я вижу, что основная масса вопросов сегодня снимается институтом.

 

Есть у нас и новые идеи. Например, поддержка одаренных детей. Министерство ни юридически, ни физически не может заниматься их выявлением, поддержкой, оказанием муниципалитетам помощи в организации дополнительного обучения таких детей. Хотя у меня не возникает сомнений в том, что поддерживать ребят надо. Институт может работать в этом направлении, и что еще более важно – хочет работать.

 

 

- Я не исключаю, что проблемы будут. Вы знаете примеры, когда даже два человека работают вместе и у них не возникает никаких разногласий? У института могут быть замечания по работе министерства, особое мнение, свежий взгляд на нашу деятельность, на те цели, которые мы определяем, и у меня может возникнуть такое же особое мнение по какому-то направлению работы института. Но мы же нормальные люди: сядем за стол, выскажем свои позиции и придем к общему знаменателю, потому что цель у нас одна – качественное образование. В процессе работы институт может прийти к какому-то интересному проекту, на реализацию которого у него не будет полномочий, но они будут у министерства, и мы в нормальном диалоге обсудим идею, чем сможем – поможем.

 

- Скажите, когда вы в первый день работы министром поднимались по ступенькам до своего кабинета на третьем этаже, о чем думали?

 

- (улыбается) Мне министерство знакомо. Еще будучи директором школы, я работал с министерством, добивался строительства нового здания. И это в сложные, переломные 80-е - 90-е годы. У нас получилось: на тот момент получилась самая современная школа.

 

А когда губернатор доверил мне стать министром… По-человечески, это очень большая нагрузка и ответственность, и когда я поднимался по ступенькам, то внутренне сильно переживал: смогу ли я, что мне для этого нужно, как организовать взаимодействие с министерствами? Я же понимаю структуру: работая вице-премьером и отвечая за реализацию «Нашей новой школы», расширение сети детских дошкольных учреждений, приходилось взаимодействовать не только с министерством образования, но и министерством строительства, министерством энергетики и ЖКХ, министерством спорта. С последним, кстати, сейчас легче всего работать – мы совместно сейчас занимаемся строительством спортивных комплексов, проектами по сбережению здоровья учащихся.

 

 

- Давать оценку системе сейчас не буду – я только принимаю дела. Отчетность точно есть: сейчас по запросу я могу получить данные и об общем материально-техническом состоянии подведомственных учреждений, и о количестве парт и стульев в школах. Но есть и вопросы, на которые ответов пока нет. А готова ли наша система образования к модернизации? Сколько школ в критическом состоянии, в каких они муниципалитетах, где находятся критически болевые точки, за которые нужно браться немедленно? Каких кадров не хватает школам? Где взять воспитателей в те детские сады, которые сейчас строятся, и в те, что возвращаются в систему дошкольного образования? Как мотивировать педагогов-выпускников работать по специальности? Сейчас такой анализ ситуации готовится. 

 

 

- Потенциал высокий, если правильно выстроить систему работы, то результат будет достигнут.

 

 

- Работать надо с теми, кто есть. Давайте честно, проблем в сфере образования много, но система образования не разрушена, она существует, продолжает работать. Теперь просто стоят новые задачи.

 

- Какие?

 

- Мы же работаем не для себя, а для детей, для учащихся, и надо мотивировать их на стремление к образованию на протяжении всей жизни. Дети должны иметь равный доступ к образованию, образованию качественному, которое даст о себе знать в результатах того же ЕГЭ. Свердловские школьники должны стать конкурентоспособными на территории всей страны, чтобы они могли свои карьерные желания реализовать.

 

 

- Результаты прошлого ЕГЭ и тестирования этого года вызывают тревогу. Хотя бы в части выбора предметов. Что ни говори, а живем мы в промышленном регионе, и ориентироваться выпускнику школы нужно на завтрашнюю жизнь. Экономика Свердловской области развивается, амбициозные промышленные проекты будут реализованы, а наши дети получают такие специальности, что завтра придется приглашать на заводы кадры из других регионов – своих специалистов не будет.

 

- Я правильно понимаю, что, став министром, вы не избавились от обязанностей вице-премьера по курированию областных целевых программ. И это не только «Наша новая школа» и расширение сети детских садов…

 

- Да, это и «Тысяча дворов», и Верхотурье, и так далее.

 

 

- У меня желание дойти до истины: что нужно делать, понимать, что должны делать сотрудники министерства, чтобы быть эффективными. Но я не отрицаю – потребность в еще одном заместителе у меня есть

 

 

- Мне было 20 лет, когда меня назначили директором школы.

 

 

- Это ерунду пишут. Я – учитель физики, физик по образованию, умею решать задачи (улыбается). Работая в Красноуфимске начальником управления образования, затем заместителем главы города, вел уроки в школе.

 

 

- На мой взгляд, первоочередная задача – работа с муниципальными образованиями, образовательными учреждениями на местах. Это полторы тысячи детских садов, 1 200 школ. А непосредственно подведомственных министерству всего 280 учреждений. Разница в этих цифрах говорит, что отдел по работе с муниципалитетами, где сейчас всего четыре человека, нужно усилить. Сейчас они, даже стараясь, из-за перегруза допускают ошибки, которые могут сказаться на всей системе образования Свердловской области: неправильно составленный документ может натворить таких дел…

 

Еще я попросил начальников всех наших отделов подготовить мне свои предложения по достижению тех целей, что стоят перед министерством. Кто-то ведь проработал 20 лет, кто-то – десять. Наши сотрудники знают систему, у них богатый опыт и, я уверен, есть свое мнение о том, как нужно решать задачи, которые озвучены и губернатором, и федеральным руководством. Первые предложения уже пришли, думаю, мы их обобщим, и если структуру менять не станем, то перераспределение людей проведем.

 

 

- Я изучил всю дискуссию, которая велась в СМИ. У меня есть свои мысли по этому стандарту, но озвучивать их публично я пока не буду. Но могу гарантировать, что во время новой дискуссии, когда обсуждение начнется в самом министерстве образования России, я свое мнение выскажу.

 

 

- Выбор такого предмета - это право родителей и учащихся, и навязывать ничего я не буду. Есть закон, и все должно быть в рамках закона. Но светское образование – это те же нравственные принципы, которые есть в основе любой религиозной культуры.