Дорогая редакция

Даже спустя полгода после завершения события вокруг агентства «URA.Ru» остаются главным медиаскандалом Урала. Так решила редакция «Стольника» - самого тиражного нестоличного глянца страны. Редактор июньского номера Анжела Кечкина пригласила главреда «URA.Ru» рассказать о произошедшем, о правилах рынка, губернаторах, лидерах общественного мнения, манипуляциях и спекуляциях. Беседа длилась три часа, согласовывалась несколько дней. Мы публикуем ее результат сразу после выхода свежего номера «Стольника».

Кечкина: Михаил, вы в курсе, что нам отказали два заведения в проведении этого интервью – говорят, «Стольник» уважаем, и с любым другим гостем приходите, а главреда "URA.Ru" видеть не хотим.

Вьюгин: В то же время наверняка готовы встретить меня как клиента, напоить и накормить. Это обратная сторона той свободы, которую мы себе позволяем – писать то, что мы хотим. Есть известность, но есть и негативная реакция.

Кечкина: О какой свободе вы говорите? Здесь же заведения общепита, а не политический вопрос.

Вьюгин: "URA.Ru" уже давно не про политику – это ершистый сайт, который пишет плохо про всех, а если пишет хорошо, то что-то тут нечисто. Вот пример. Прославленная компания «Форум Групп», у которой есть участок на месте Центрального рынка. Наши читатели, живущие напротив, жалуются: «У нас из окон отвратительный вид: бегают собаки, снег тут же сваливают».

Мы об этом пишем, и, естественно, у «Форума» ответная негативная реакция, и одна только просьба: «Лучше о нас вообще ничего не пишите». Вы не думайте, не только политикам, бизнесменам тоже не нравится, что мы пишем про проблемы. А мы не можем про это не писать. Вот позитив не заметить – это запросто. Например, не отдать должное тому же Черепанову: он единственный в городе, кто взялся за масштабный проект, за «Тихвинъ», изменивший саму систему оценки условий жизни в Екатеринбурге, и, несмотря ни на что, доводит его до конца.

Кечкина: А почему бы не отдать должное?

Вьюгин: Это не даст кликов, аудиторию. В декабре, когда команда на 90% поменялась, мы работали, как «Интерфакс», сухими фактами. И тут же получили реакцию читателей: «Нам не хватает интриг. Хоть придумывайте, но подавайте события так, чтобы мы читали, открыв рот». Вы знаете, какая самая любимая и читаемая рубрика агентства? "Слухи". Если "URA.Ru" не будет выпускать новости, интервью, аналитику, а станет ежедневно вечером публиковать только слухи, мы останемся самым читаемым интернет-СМИ УрФО. Так устроен человек. Публично все ругают нас последними словами, а потом заходят на сайт и смотрят, что написали про них, про их друзей, про врагов – это информационная порнография. Один день чиновник радуется, что мы обличили его коллегу из соседнего кабинета, а на другой – сосед радуется, что досталось первому.

Кечкина: Все ваши мотивы сводятся к рейтинговости материалов. Можно ли констатировать, что вы договорились со своей совестью и вопрос социальной ответственности давно на десятом плане? Вы просто делаете продаваемый продукт без оглядки на основополагающие принципы журналистики?

Вьюгин: Я считаю, то, что делается нами – это социально ответственная информация по куче показателей. Я всегда писал только о политике, поскольку убежден: все решения, принимаемые в кабинетах, потом сказываются на жизни. Я выбрал для себя такую социальную ответственность – я рассказываю людям, что делает власть, живущая на их деньги. Об этом можно рассказывать скучно, можно весело, но моя задача, чтобы об этом прочитало как можно больше людей. И я использую все инструменты для того, чтобы поймать внимание, иногда это преувеличение. Если это понимать как договор с совестью – то да, он заключен.

Кечкина: Мне понравился материал про кланы нотариусов Екатеринбурга. Это больше похоже на настоящую журналистику, и насколько я понимаю, это рейтинговый материал.

Вьюгин: Да, более чем рейтинговый. Но он очень мегазатратный: разработка такой темы требует колоссального объема времени. Журналист агентства собирала информацию неделю. И знаете, как обидно, когда следующий материал – про судей Екатеринбурга, который требовал таких же трудозатрат, получил меньшие цифры? А ничего не поделать, это Интернет: тема быстро надоела людям, и затраты оказались впустую, для себя.

Кечкина: Кому сегодня принадлежит "URA.Ru"?

Вьюгин: У ООО два владельца: австрийская компания BF TEN, которой Панова перед выборами в Госдуму продала свои 51 % в уставном капитале. Вторая часть, 49% – все еще у нее.

Кечкина: Аксана продала агентство под давлением?

Вьюгин: Не думаю. Переговоры шли почти полгода, и сейчас уже не секрет – агентство было оценено в 10 млн. долларов. Столько же стоит «Четвертый канал» (его сейчас выставили на продажу). Я описывал много рейдерских захватов, наездов, отжимов – никогда не слышал, чтобы, отбирая насильно, платили цену выше рынка.

Кечкина: Я в Фейсбуке читала, что Аксана подарила оставшуюся долю в 49% вам.

Вьюгин: Доли в ООО мне были обещаны: перед тем, как уйти с поста директора, Аксана прислала мне смс-ку, где написала, что все понимает, что мы остаемся друзьями, и единственное, что может сделать, чтобы поддержать меня – отдать эту долю в ООО. Потом звонили московские журналисты, спрашивали, готов ли я поблагодарить ее за это решение. Но ничего мне не передано.

Уже в этом году в конце апреля было собрание учредителей, и там был избран новый совет директоров: как совладелец Аксана принимала в нем участие и выдвинула в качестве своего представителя Ройзмана. Теперь он входит в совет директоров ООО «URA.Ru».

К счастью, на редакционную политику этот орган не влияет: что такое работать под идеологическим диктатом Ройзмана, я знаю. Когда случились известные события в Сагре, то я был первым журналистом, кто встретился с жителями этого села, и при мне Ройзман давал им указания, что говорить, как давать показания против участкового. Мужики сначала тушевались, говорили, что все было несколько иначе, но он четко наставлял их. Снова оказаться под началом этого человека – простите, нет. И для меня это решение Пановой, конечно, поставило крест на всех ее словах про дружбу и поддержку.

Кечкина: Вы наняты этой австрийской компанией?

Вьюгин: Я нанят директором ООО «URA.Ru» Еленой Дектянниковой, а кем она нанята, мне сложно сказать. Это нормы Устава общества, который я даже не читал. Я наемный менеджер, мое сильное место в том, что никто больше в городе не понимает, как на этой гармошке играть. Это стало причиной сделанного мне предложения. Работаю из интересов владельца, который поставил задачи: посещаемость и влиятельность. Кстати, если говорить об "URA.Ru", как о СМИ: вдруг выяснилось, что у нас даже нет устава редакции и устава СМИ. То есть "URA.Ru" – это всегда была коммерческая история.

Кечкина: Аксана все еще получает прибыль как совладелица агентства?

Вьюгин: Я не знаю. В "URA.Ru" разделение полномочий: финансовая часть – это функционал директора, я отвечаю за творчество, поэтому ответить не могу.

Кечкина: Михаил, "URA.Ru" – прибыльный проект?

Вьюгин: Что такое прибыль в СМИ? Это то, что получают владельцы, а владельцем всегда была Панова. Как разобраться, было агентство прибыльным или не было? Агентство всегда было устроено по-особому. Колоссальные зарплаты у сотрудников – это да. Но кто может сказать, какой была прибыль? Нам говорилось, что все деньги поровну. Раз в месяц обнулили счет, выдали зарплату – счет пустой.

Кечкина: Расскажите о своем конфликте с Пановой и о причинах ее ухода из "URA.RU".

Вьюгин: Честно говоря, я до сих пор не давал никаких комментариев после публикации в Фейсбуке.

Кечкина: Потому что на вас надавило следствие?

Вьюгин: Никто на меня не давил. Для следствия по делу Пановой я не самый ценный свидетель. Мне говорил адвокат, у обвинения, кажется, больше 70 свидетелей: там было с кем договариваться и без меня. Хотя понимаю, что в рамках кампании по защите Пановой меня сейчас будут топтать и она, и тот же Ройзман, будут придумывать всякую ерунду (именно эти два человека мне с прошлой осени все говорят про какое-то видео).

Для меня очевидно, что, спасая себя, они готовы на все что угодно: декабрьские события это наглядно показали. Приемы очевидны.

Вы интересную штуку затронули, когда заговорили об основах журналистики. Чем она должна заниматься? Давать объективную, достоверную информацию. И это очень скучно обычно. Сбору, обработке и распространению информации учишься быстро и быстро пресыщаешься. А когда ты пишешь, и на твой материал реагируют, после него начинаются звонки из администрации президента, у директоров предприятий едет крыша, и ты понимаешь, что в твоих руках власть… Не где-то в кабинетах, а у тебя! И как ты сманипулируешь, так и получится.

Проблема свердловской журналистики в том, что многие редакторы в это поверили и начали манипулировать. Это случилось и с Пановой, и ее прорыв стал возможен, потому что она никогда не оглядывалась на моральные принципы. И те нравственные ограничители, которые были у других редакторов, у нее отсутствуют.

Кечкина: С чего начался конфликт Пановой с Куйвашевым?

Вьюгин: С того, что в июле первый совет по противодействию наркоторговле при новом губернаторе прошел без Ройзмана, который находился в состоянии перманентной войны с другими членами совета. Панова попробовала вернуть Ройзману его место, ходила разговаривать к губернатору, но ничего не получилось. Власть не приемлет, когда ею пытаются открыто и настолько дерзко манипулировать. И тогда "URA.Ru", как мы это называем, «расчехлило говномет» в сторону Куйвышева.

Кечкина: То есть истоки оппозиционности Пановой – в мести за бойфренда. На самом деле, протестная поза Аксаны – это лишь пиар-ход, который она предпринимает с холодным умом, или она обманывается и искренне в это верит?

Вьюгин: Я уже приводил этот пример в самый разгар конфликта, отвечая о его подоплеке, о свободе слова. Когда депутат Гордумы Леонид Волков старался помешать изменениям Устава Екатеринбурга, на которых настаивал прежний губернатор Александр Мишарин, и вел себя очень активно, для резиденции это была большая проблема. Панова зашла в какой-то кабинет и сказала: «У нас будет фейковый митинг, надо обвинить Волкова в том, что он хочет стать мэром Екатеринбурга, найдите ребят, которые выйдут с плакатами «Волкова в мэры!». И резиденция подняла активистов «Молодой Гвардии», на следующий день они вышли на площадь Труда и все это кричали. На какое-то время для кого-то Волков был дискредитирован.

Как можно быть оппозиционером, если ты по зову власти такое устраиваешь?! Власть всегда манит и прельщает, доступ к власти, оказание ей услуг – мечта для многих. Некоторые любят власть, пытаются влиять: но это аппаратный мир, когда ты в него входишь, когда тебя расценивают, как такой же центр власти, с тобой ведут себя так же.

Кечкина: Это что касается конфликта Пановой с властью. А вы с ней что не поделили?

Вьюгин: Когда я в 2002 году пришел к ней, то был наемным сотрудником – это был портал «Уралполит.Ru». В 2006-м коллектив разделился на две части, появилось «URA.RU». Тогда Панова сказала: теперь мы равноправные партнеры, но юридически не будем это оформлять – предыдущий опыт негативный. Жаловаться было грех: все знают, что в «URA.RU» самые высокие зарплаты в Екатеринбурге.

Перед выборами в Госдуму было сделано предложение о продаже 51% долей агентства. Нам говорилось, что сумма будет 10 млн. долларов, но вся сделка пройдет частями. Обсудили условия для каждого из нас: я, Панова, Колезев. Сделка прошла, мы работаем, ждем денег. В марте Панова объясняет: пришло меньше, чем говорили. Ну ладно, делим.

Проходит время, все забывается, новые инвесторы вкладывают деньги. И вдруг возникает политический конфликт: обыски в редакции, обыски у меня в квартире. Как ее заместитель я беру все переговоры на себя и обнаруживаю, что покупатель выполнил все обязательства полностью. И рисуется правдивая картина. Мы обсуждали это с Пановой. Когда в СМИ появились копии платежек, я честно спрашивал: «Объясни мне, как ты могла так поступить? Почему каждый день говорила, что мы одна команда, несколько месяцев подряд смотрела в глаза, вела за собой, ты же понимала, что ты лжешь?». Она сказала: «Ну да, была не права».

Кечкина: Вы не рассматривали вариант пойти со всей редакцией делать znak.com?

Вьюгин: Зачем? В «Уралполит» я пришел, когда агентству было месяцев пять. "URA.Ru" создавал с самого первого дня, ездил по инвесторам. Делать третий проект, который будет копией второго и первого, снова участвовать в ежедневных пятиминутках ненависти… Зачем? Новый состав "URA.Ru" очень сильный и работает под тем же слоганом – «Мы держим округ за яйца».

Кечкина: То есть вы сейчас говорите, что 10 лет работы в "URA.Ru" обманывались касательно Пановой?

Вьюгин: Нет, я 10 лет рос и многим обязан «URA.Ru». Я первый раз под запись комментирую эту ситуацию настолько откровенно: в этой истории нет черных и белых. Сейчас давать оценки рано: все, что сейчас вбрасывается в социальные сети, в медиапространство – это же инструменты подготовки к суду. Поставлена задача: чтобы спастись – создадим уральского Навального женского пола. И под этот концепт все и делается.

Эта дискредитация заявителей, свидетелей – это элемент защиты, а не борьба добра со злом. Момент отличный, аудитория тоже: очень удобно ставить лайки, считая, что тем самым поддерживаешь какую-то борьбу. А то, что в этой борьбе считается нормальным взять и унизить человека перед днем рождения, оттоптавшись на самом дорогом – на его ребенке (я имею ввиду ситуацию со Стуликовым), это якобы издержки войны.

Кечкина: Я не помню, была ли когда-то в прессе озвучена тема экономического устройства "URA.Ru", но предлагаю ее еще раз прямо сейчас проговорить. Может быть, кто-то все еще думает, что вы зарабатываете деньги с баннерной рекламы.

Вьюгин: У меня сейчас идеальные условия: я редактор, финансы – это директор. Точно знаю, что государственных контрактов у нас нет, задач шантажировать бизнес передо мной не стоит.

Кечкина: Странный у вас рынок. Все руководители информагентств, интернет-СМИ отказываются рассказывать, чем живут. Никто не проговорит вслух, о чем все и так догадываются.

Вьюгин: Потрясающий ход. Давайте только для «Стольника», и только из уважения к редактору журнала Ане Решеткиной. Я попробую полунамеками: все крупные компании связаны с государством, они завязаны на отношениях, страхах, комплексах первых лиц и их команд.

Главная задача – «чтобы не отсвечивало», все должно быть тихо. Если какая-то неприятная информация появляется, разные центры начинают смотреть: создает это риск первому лицу или нет, дестабилизирует ситуацию или нет. Если да – это проблема. Поэтому все стремятся контролировать то, что о них пишется, и выходят на длительные контракты со СМИ. Мы не трогаем три «П»: президент, премьер, патриарх. По итогу, с нерекламными деньгами работают все политические СМИ: всегда о чем-то молчат, о чем-то говорят.

Кечкина: Вы прогубернаторское агентство?

Вьюгин: С Евгением Владимировичем меня познакомила Панова, еще когда он был полпредом. Не буду скрывать, в декабре он меня сильно поддержал – прежде всего морально. И я благодарен ему за это и зла не сделаю. Но если вы о цензуре, такого нет. Губернатор сразу сказал: если есть за что меня ругать – пиши, останавливать не буду. И я пишу.

Кечкина: Вы с кем-то из бывшей команды общаетесь?

Вьюгин: Нет, столько лет изо дня в день ребята говорили, что им не нравится то, другое, ворчали на Ройзмана, стонали, отказывались выполнять его задания, а когда появилась возможность высказать, сделать так, как обсуждали на кухне, – промолчали, согласились на повышение зарплаты. Их право. Я даже уверен, что они считают предателем меня, знаю, какие слухи распространяются.

Кечкина: А как вам znak.com?

Вьюгин: Это «URA.Ru» шестилетней давности. Только графика посовременнее.

Кечкина: Думаете, судебные разбирательства Аксаны закончатся тюрьмой?

Вьюгин: Думаю, нет. Я думаю, речь, скорее, может идти об условном сроке. И, может быть, это подтолкнет саму Аксану к пониманию того, что за свои действия иногда все-таки нужно отвечать.