«Хрен знает эту их иерархию, я же далекий от этого человек, в мире столько приятного, чем в их г**не копаться...»

Бег с препятствиями не закончился для обладателя красной футболки с победой на выборах мэра Екатеринбурга. Теперь перед ним стоит более сложная задача: изменить себе или изменить под себя окружающую действительность. Главный конек Евгения Ройзмана — умение говорить со своим электоратом на одном языке — может сыграть с ним злую шутку. Новые «друзья» в деловых костюмах, в отличие от фейсбучных френдов, реальных пацанов и восторженных дам бальзаковского возраста, отказываются понимать маргинальную лексику, которой привык оперировать избранный градоначальник. Трудности перевода могут закрыть для Ройзмана двери в по-настоящему большую политику. Если только... не привить всем российским чиновникам любовь к жаргонизмам и просторечиям. Об особенностях речевого портрета мэра, — в материале «URA.Ru».

По Уставу Екатеринбурга председатель Думы может быть официальным представителем муниципалитета в России и за рубежом, имеет право решающего голоса на заседаниях городского парламента, заключает договоры и соглашения от имени города. Этим последние несколько лет и занимался Евгений Порунов. И теперь эту работу должен делать харизматик Евгений Ройзман.

Способность последнего устанавливать контакт, близкие к нему люди описывают по-разному. Кто-то обращает внимание, на то, что Ройзман моментально переходит с собеседником «на ты», чтобы показать единство по духу и способность говорить на одном языке. Другие вспоминают набор фраз, которые Ройзман любит использовать.

«У него есть несколько коронных: «Старик, ты же сам все понимаешь» или «все всё знают». Или «Мужик, ты же умный человек». И практически в 100% случае это работает. Люди никогда не говорят: «нет, не понимаю или „нет, я не умный“. Это психологических ход, и Ройзман этим пользуется. Правда, я не уверен, что это сработает в Гордуме — там нужны трюки посложнее и выдержка побольше», — говорит собеседник.

Выдержка и хладнокровие — это то, чего новому главе очень не хватает. Он, может быть, и является хорошим оратором, прекрасно владеющим словом, но ровно до того момента, пока не вышел из себя.

«Он очень вспыльчивый и может потерять самообладание за считанные секунды. И повод не обязательно должен быть серьезным. Например, с ним достаточно просто не согласиться. И все — взрыв. А в такие моменты он может сказать что угодно и послать куда угодно, как это было с Карауловым, которого он на три буквы отправил. Лексикон у Жени очень специфический», — говорит один из знакомых Ройзмана. И добавляет: пора городу изучать словарик нового мэра.

«URA.Ru» изучило 35 текстов, опубликованных Ройзманом в социальных сетях, и предлагает читателям ознакомиться с результатом небольшого исследования, посвященного речевому портрету нового мэра.

В списке наиболее часто употребляемых — слова «помогать» и «помощь». При этом во всех случаях помощь исходит непосредственно от Ройзмана и его команды. У единой «мы»-группы, которая позиционируется как безграничная, много общего. Слово «наш» употреблено 16 раз — это «бизнес», «концерты», «победа», «интересы», «молодцы», «друзья».

Этому набору с безусловно положительной окраской противопоставлена группа «они», в которую входят представители власти. В десяти случаях — «власть» или «эти» употребляется в сочетании с характеристиками «подлая», «мелкая», «злобная». Либо «власть временщиков». Кроме того, «власть — президенты и премьеры уходят, а мы остаемся». Это также областная власть и лично губернатор (более 20 упоминаний, преимущественно в сочетании с уничижительными формулировками — «бедолага», «прихватил», «пошел с шапкой по кругу».

Власть это также «суд» (25 упоминаний), который может быть или «никакой», или который не имеет права больше «игнорировать» что-то. Что касается силовиков, то в половине случаев (3) — это «полицаи». Они могут быть «продажными» (6 раз).

Описание того, чем именно занимается власть, кажется очень любопытным: чаще всего, она «ломает» (использовано 4 раза) его и его знакомых. Еще власть может «вызывать страх» либо «заниматься устрашением». Кроме того, власть просто «пакостит» и «давит». Также власть «рушит, все, что нами было создано». Но не работает. Никогда.

Вообще данный глагол по отношению к чиновникам не встречается ни в одном из последних текстов, датированных текущим годом. При этом слово «работать» Ройзман упоминает достаточно активно, но это всегда связано с его деятельностью («работал с Хинштейном, в комитете по безопасности») или его сторонников (23 упоминания). Работать они могут «по героину», «отработать на позитиве», «работать во время кампании», также работали «люди на ювелирном производстве» из состава которого вышел Ройзман. Кроме того, много работают бывшие наркоманы и адвокаты (иногда указывается, что это делается «бесплатно» и «из принципиальных соображений»).

У власти есть «холуи» (4 раза), в большинстве случае «проплаченные». Для Ройзмана вообще характерно объяснять любое несогласие с наличием «заказа на мочилово». «Холуи» ведут себя «некрасиво» (7 раз), а хуже «холуев» только «нарки», «нарколыги» и «наркоторговцы» (встречается 20 раз). Чаще всего с эпитетом «конченный».

Глагол «продавать» стоит рядом со словом «наркота». Также продавать можно «корову, чтобы в рот ее ...», и «первородство за похлебку».

В списке наиболее редко употребляемых оказались следующие слова: «мой» и «моя» (про город и дочку по два раза), «люблю» (единожды, про Екатеринбург). Один раз было использовано слово «бескорыстие». Бескорыстным может быть «предвыборный штаб».

Его устная речь от письменной существенно отличается. В телевизионных интервью Ройзман выглядит очень раскованным и ведет себя достаточно естественно — так же, как и в обычной жизни и активно использует сниженную лексику. Рассказывая в 2011 году в интервью «Газете.ру» о выдвижении в Госдуму в 2007 году при поддержке Сергея Миронова, при описании встречи с Косопкиным (представитель президента в Совфеде тогда) он говорит «у них там есть генсовет, высший совет, высший политический совет. Хрен знает в их иерархии, я же далекий от этого человек, в мире столько приятного, чем в их партийном говне копаться...». В этом же интервью, описывая отношение к нему Владислава Суркова, он говорит следующее: «сначала он сидел на ушах у Путина, потом он сел на уши Медведеву. Степень влияния очень высока. В османской империи такое влияние было только у евнуха».

Такая агрессивная манера речи, тяга к сниженной лексике отмечаются многими. Филологи говорят, что уличная интонация, которая хороша в плане общения с электоратом (конек Ройзмана), не приемлема в плане официально-делового дискурса. И, вероятнее всего, в новой роли Ройзману придется учиться вести беседы по-другому, чтобы справляться той задачей, которая ставится перед ним.

По словам кандидата филологических наук, ассистента кафедры стилистики русского языка факультета журналистики УрФУ (бывший УрГУ) Ольги Асташевой (автор диссертации на тему речевого портрета политика), Ройзман привык работать в речевой среде маргиналов, и его язык адаптирован под общение с ними.

«Конечно, обилие жаргонизмов, просторечий не допустимы на заседаниях Гордумы. Ему нужно эту привычку переломить и перейти на язык, понятный чиновникам. Как он это сделает и не превратится ли в обезличенный персонаж, сказать сложно. В пример можно привести Михаила Прохорова, речь которого не содержит никаких эмоций и чего-то личного. Делать его портрет на основании его речи — очень сложно. Мне кажется, Евгений Ройзман может сохранить эмоции, но при этом перевести их на литературный язык», — резюмирует эксперт.

Впрочем, сам Ройзман не демонстрирует желания меняться. Он согласился надеть костюм, став чиновником, но не видит ничего странного в использовании всем понятной лексики. Так, он очень спокойно отнесся к инциденту с матерной контрпропагандой. То, что «накреативили» на стенах домов конкуренты (якобы «губернаторские», однако была версия, что это сделал кто-то из его собственного штаба) он воспринимает очень благожелательно.

«Ему очень быстро наскучит эта работа. Я не представляю, как Ройзман будет ею заниматься. Он активный, непоседливый. Он всю жизнь боролся с системой, а сейчас ему предстоит стать ее частью, соблюдать кучу бюрократических условностей, выстраивать монотонные графики и договариваться с теми, кто ему неприятен», — говорит один из знакомых Ройзмана. А таких в новом составе Гордумы будет немало. Учитывая, что в первые месяцы работы представительного органа должны окончательно определиться центры влияния и основные группы, можно предположить, что Ройзману придется несладко, и он рискует получить неуправляемый депутатский корпус, справиться с которым будет не в состоянии.