Борис Дубровский: «Никто не хочет, чтобы я придавил простого человека. Все хотят, чтобы я давил бюрократию!»

Минуло ровно два месяца с того дня, как Борис Дубровский, оставив пост генерального директора Магнитогорского металлургического комбината, провел свое первое совещание как исполняющий обязанности губернатора Челябинской области. К смене фамилий привыкли быстро, к самому Дубровскому нет. О том, что изменилось в жизни нового руководителя региона, как он относится к переменам, почему пока не торопится «давить», хотя этого от него ждут, — читайте в эксклюзивном и очень откровенном интервью врио губернатора Челябинской области «URA.Ru».

За минувшие два месяца почти на четверть обновился руководящий состав региона, становится иным, хотя это заметно только самим участникам, стиль аппаратных совещаний. Удлиняется рабочий день чиновников. Уже начинается подготовка к выборам главы региона. Завтра в Челябинске состоится первое заседание орггруппы избирательного штаба. Но складывается такое впечатление, что Дубровский к этим выборам отношения не имеет. Он просто целиком погружается в свою работу, не особо заботясь о своей публичности, как это было в бытность его работы на ММК, оставаясь все такой же загадкой для широкой общественности.

Общественность недоумевает: «Где тот жесткий и даже жестокий управленец Дубровский, от которого мы ждали чуда, немедленного решения всех проблем?», «Почему еще не летят головы ленивых мэров?» и тому подобное. Кстати, насчет жесткости. В беседе с «URA.Ru» Борис Дубровский поначалу выглядел не только вдумчивым собеседником, но и вполне благодушным чиновником. Однако это впечатление оказалось обманчивым.

«Для меня, редко покидавшего Магнитку, настал период географических открытий»

— Борис Александрович, ваше отношение к области, теперь, когда вы стали ее руководителем, как изменилось?

— Сложный вопрос... — Дубровский задумывается. — Потребуется еще какое-то время, пока прошло только два месяца. Но вы же о моих ощущениях спрашиваете? Лично для меня это стало периодом «великих географических открытий». Ну, это как с историей человечества, когда оно стало осознавать, что Земля круглая, а не плоская, что мы вращаемся вокруг солнца, а не наоборот. Я раньше очень схематично понимал, что из себя представляет Челябинская область с точки зрения ее потенциала, сильных и слабых сторон. Был очень глубоко погружен в свою работу, Магнитогорск покидал на пару коротких периодов. К счастью, область не крутится вокруг Магнитки, как вокруг солнца.

— К счастью?

— Да, именно так! Мы же не монообласть, много компетенций, на которых можем базировать свое будущее и стратегию развития. К примеру, я никогда не был в закрытых городах. А масштаб компетенций ЗАТО не уступает масштабу Магнитки как флагману металлургии и первых пятилеток. «Флагман» — громкий термин и публичный. Но это к вопросу о гордости за родной город, с этим мы выросли: «Каждый второй танк, каждый третий снаряд...», «Нам счастье досталось не с миру по нитке...». А наши ЗАТО — флагман атомной отрасли России и послевоенной науки, так же, как и ГРЦ имени Макеева в Миассе. Еще для меня стали открытием некоторые сельские районы, те, кто имеет высокий уровень агропроизводства. Отдаю должное прежним руководителям области, вложившим много сил в развитие села. Откровенно говорю — Магнитогорск, моя маленькая родина, для меня постепенно уменьшается на карте области. Но при этом не уменьшается его значимость.

«Никому не позволю себя втянуть в то, что мне не нравится, то есть в разборки...»

— Челябинская область тоже не центр Вселенной и даже не УрФО! Почему-то у нас нет связей между регионами. Точнее, есть, но они парадные, и все время говорят в Челябинске, по крайней мере, о «внутриобластной кооперации». Отношения с соседями будете выстраивать?

— Конечно. Я знаю, что есть руководители, которым считают для себя зазорным поехать к иным соседям, чтобы решать общие для двух субъектов проблемы. Мол, у меня больше трех миллионов человек, а у него чуть больше миллиона! Чего это я к нему поеду? Пусть он ко мне едет. А тот, у кого народу и денег в бюджете меньше, тоже отказывается делать шаг первым, не хочет кланяться. Лично мне все равно. Надо будет, сяду и поеду, чтобы договариваться.

— А что вас огорчило в Челябинской области уже как руководителя?

— Когда быстро катишь в автомобиле по дороге, из того же Челябинска в Магнитогорск, не сворачивая в иные территории, то, что называется «ландшафтной катастрофой», остается вне поля зрения. Увиденная же мной теперь эта самая катастрофа не столько огорчила и даже не столько неприятно удивила. Скорее, это мобилизовало! Это как сделать в своей квартире евроремонт, а за дверями, в убогом подъезде, мочится бомж. Надо что-то делать, чтобы и в подъезде, и во дворе было чисто. Не нужны большие инвестиции, чтобы, к примеру, покрасить забор у своего дома, если, к тому же, это твой личный забор. И даже если забор не личный, но при этом тратится столько сил, чтобы на федеральном уровне принять закон, обязывающий предпринимателей содержать в порядке прилегающий к офисам и производствам территорию! И что самое интересное, тормозится закон теми, кто любит ссылаться на чистоту в Европе, где такие законы действуют испокон веку.

«Где же взять такие радужные отчеты, чтобы они еще и правдивыми были?»

— Назовите муниципалитеты, в которых «ландшафтная катастрофа» особенно бросается в глаза!

— Я должен объехать все территории, осмотреть лично. Собрать информацию, и потом мы обязательно сделаем выводы. Еще жду субботников и тешу себя надеждой, что эта грязь — сезонное явление.

— Напрасно ждете. Есть территории, где бардак будет и после субботников, в любое время года. Ничего к лучшему не изменится, как не изменилось тогда, когда примерно так же, как вы, рассуждали ваши предшественники. Кстати! Говорят, других ожиданиях, связанных с вашим приходом. Златоуст и ЗМЗ! Или, как это теперь называется ЗЭМЗ. Мэрия жалуется на новую дирекцию предприятия, горожане разочарованы тем, что чуда не произошло.

— Завод уничтожали на протяжении 20 лет, — Дубровский вдруг говорит жестко, от прежнего благодушия не осталось и следа. — За это время терялись рынки, развивались конкуренты, уходили профессионалы, терялись компетенции. От предприятия остались только старый фундамент, старые стены и старые лицензии, проще и выгоднее построить новое производство в чистом поле. А теперь мы корим новый менеджмент, что за два месяца не произошло чуда? Надо дать менеджменту проявить себя. Конечно же, мы будем работать с новыми собственниками — не только помогать, но и контролировать. Есть проект, оцифрованный, указаны сроки, и эти сроки надо соблюдать. Что же касается администрации Златоуста, то возникает вопрос. А что мэрия сделала для того, чтобы в Златоусте было нормально? Там ведь проблемы не только из-за ЗМЗ...

— За последние пару лет Челябинская область погрязла в коррупционных скандалах. Почему так получилось? Не было жесткого контроля? Вы такой контроль сможете обеспечить?

— Хотелось бы верить, что смогу... — Это было произнесено после паузы. — Почему так получилось? Наверное, руководитель не уделял должного внимания контролю. Хотелось бы верить, что причина именно в этом.

«Магнитогорск, моя маленькая родина, для меня постепенно уменьшается на карте области. Но при этом не уменьшается его значимость»

— Кстати, кто именно предложил вам стать руководителем области?

— По телевизору же показывали! — Дубровский вновь улыбается.

— Но еще до исторических кадров, съемок с президентом, вам же кто-то должен был сказать: «Борис Александрович, вас ждет у себя в кабинете Владимир Владимирович!» Еще говорят, что ММК вам дом купил в Челябинске, незадолго до назначения.

— Предложение прозвучало из аппарата президента. А про дом неправда...

— А почему вы это предложение приняли? У вас на ММК были сильные позиции, к чему этот «головняк» с губернаторством?

— Я уже отвечал на этот вопрос, но могут повторить для читателей вашего сайта. Ответ очень прост и очень личный. Я никогда не был чиновником, никогда не понимал, как работает эта машина. Но посчитал, что появляется серьезная возможность развиваться, находиться в постоянном тонусе. Это такой личностный вызов, сложная задача. Вероятно, для жителей Челябинской области это может звучать не очень хорошо. «Пошел в губернаторы, чтобы личностно развиваться!» Но я стараюсь быть честным при ответе на этот вопрос, и надеюсь, что могу сделать для жителей области что-то полезное, привнести то, что есть только у меня как у руководителя с опытом управления крупного производства.

«Я стараюсь быть честным при ответе на вопрос почему принял предложение президента»

— Ваш приход во власть означает для российской политики появление нового тренда — губернаторов-производственников. Такие руководители приходят на смену губернаторам-бизнесменам, которые были хороши в условиях стабильности, но не слишком успешны в период кризиса. Это правильно? Областью можно управлять как производством?

— Для меня, — Дубровский чуть постукивает пальцами по столу, — это было бы самым естественным и простым решением. Но область сильно отличается от предприятия, и должна быть иной форма управления. Здесь не могут быть прямые команды. Точнее, не только прямые. Надо выстраивать связь с гражданским обществом, то есть с тем, на кого ты работаешь. Нужны контакты с населением, обратная связь, иначе ничего не получится. При этом надо понимать разницу между мотивацией и стимуляцией. Второе это палка с гвоздем, которой слона бьют, а мотивация — морковка на веревке перед слоновьей мордой. Исполнение задач надо, скорее, мотивировать, а не как на производстве — приказывать. И приказывать жестко.

— Да, но от вас, именно как от руководителя области, ждут жестких приказов и решений. Эти фразы «давить сталь» и «всю жизнь давил» запомнили все!

— От меня ждут жесткости в отношениях с бюрократией. Но никто не хочет, чтобы я придавил простого человека. Все хотят, чтобы я, — Дубровский резко хлопает ладонью по столу, — «давил» мэров или других чиновников. Рассуждают примерно так: «Вот пусть их давит! А я то хороший!» Еще раз повторю, область не предприятие. В той среде, где я работал, на ММК, — многотысячный коллектив, а в регионе проживает несколько миллионов человек. На ММК, конечно же, с коллективом тоже надо было выстраивать отношения, через профсоюзы, обеспечивать исполнение социальных обязательств. Но с областью чуть иначе. Одному, к примеру, нравится этот карьер, другому нет...

— Карьер? Я правильно понимаю, что речь идет о Коркинском разрезе, о вашем визите туда и о каких-то решениях на эту тему? Решения, хотя речь идет, скорее, о перспективах, еще не были озвучены. Расскажите! Говорят, его пока не будут зарывать.

— Его очень трудно зарыть, он самый большой в Европе! — Дубровский смеется, но потом становится опять серьезным. — Чтобы закончить тему «нравится, не нравится», скажу, что по тому же Коркинскому разрезу есть разные мнения. Кто-то считает, что надо открыть где-то в стороне новое производство, карьер зарыть, посадить там яблони и все будут довольны! Хорошее решение, но нет волшебника, кто бы все это исполнил.

Но там есть 15 млн тонн бурых углей, и они еще востребованы. У нас есть соглашение с энергетиками по использованию данного запаса, и мы будем настаивать на том, чтобы энергетики соглашение исполняли. Поэтому в ближайшей краткосрочной перспективе мы его зарывать не будем, но проект по рекультивации разрабатывается, хотя тема чуть отложена.

«Форма, конечно, нужна, но мне важны суть и ответ на главный вопрос: „Зачем?“»

— История с разрезом это абсолютное производство! То есть та тема, что вам близка. Но у нас на проведении фокус-групп звучало такое мнение о вас: «Он все регалии забрал — возглавил „Трактор“, „За возрождение Урала“. Не понимаю только, зачем. Он должен губернатором работать, а не хвататься за все и сразу». Справедливости ради, заметим, что так было и при ваших предшественниках. Традиционно сложилось.

— Я вообще к традициям, если они здоровые, отношусь нормально, — снова улыбка. — Что тут плохого — быть президентом хоккейного клуба «Трактор»? Причем я готов уступить это место, к примеру, кому-то из хоккейных «звезд» Челябинска. В «Адмирале» президент клуба не губернатор. И если жители будут просить, чтобы я отдал пост президента «Трактора» профессиональному хоккеисту, и он согласен таковым стать, спокойно сложу полномочия. Вопросов нет, лично мне этот «пиар» не нужен, хотя должность почетная, но не более. Но принимая на себя такую регалию, я, тем самым, проявляю уважение ко всей этой истории, точнее, к славной истории «Трактора». Что касается ЗВУ, то не собираюсь никому ничего уступать. Там сформировался здоровый коллектив, люди готовы работать. В большинстве своем именно работать, а не «пиариться», хотя есть отдельные элементы, что относятся ко всему несколько иначе, но таких немного. А я хочу участвовать в этом процессе, хочу вместе с ними двигаться. В данном случае это не публичная и не статусная работа и для меня, скорее, инструмент или даже особая технология управления областью.

— Кроме ЗВУ, что возможно станет «ЗРУ», то есть «За развитие Урала», есть ОНФ, есть «Единая Россия». Если между ними начнется конфликт, «подковерная» грызня, ты вы как к этим интригам относились бы? Надо или над схваткой встать, или принять чью-то сторону, тем более предстоят выборы...

— А за что им грызться-то? — опять постукивание пальцами по столу, голос становится сухим. — Я, правда, не понимаю.

— За близость к вам! За ресурсы, за возможность влиять на политическую повестку дня, за выборы. Не боитесь, что они втянут вас в эти разборки и дадите ли вы себя втянуть?

— Ну, это вряд ли! — Дубровский, улыбнувшись, откидывается на спинку кресла. — Я никому не позволю себя втянуть в то, что мне не нравится, то есть в разборки. Но готов использовать их ресурсы. Есть же у нас в стране руководитель, которые политические ресурсы, для управления государством, успешно использует. Пусть это звучит красиво и как-то выспренно, но есть у всех этих структур, я говорю о масштабах региона, единая задача, и это совпадает с той формулировкой, что прописана в присяге при инаугурации нового губернатора: «На благо жителей Челябинской области!». Есть и другие партии, есть общественная палата области, и никто же не пишет в своих уставах или задачах, что работают «против благ жителей»? Может, технологии разные, но цель-то одна! Я не собираюсь их ни делить, ни мирить. На мне не надо «пиариться», как и мне не стоит «пиариться» на них. Но можно делать одно общее дело. У нас есть в стороне человек, которому это удается, а называть мы его не будем, чтобы не «пиариться» на нем.

«От ЗМЗ остались только старый фундамент, старые стены и старые лицензии, а волшебников не бывает»

— Вот сейчас вы производите впечатление неконфликтного человека и даже не самого жесткого руководителя. А вы уже заметили, что вас боятся?

— Нет! — Дубровский вновь начинает стучать пальцами по столу.

— Боятся главы, боятся подчиненные. Вы им задаете неудобные вопросы. Не седеют, как при Сталине, но некоторые просто в ступор прямо на совещании впадают.

— Вы мне тоже неудобные вопросы задаете! Что мне теперь, седеть и окончательно лысеть? — хохочет Дубровский. — Я задаю конкретные вопросы. И ни один из них не выходит за рамки компетенций того, кому эти вопросы адресованы. Если он компетентен, то не будет впадать в ступор.

— Я правильно поняла, что вам не нравятся радужные выступления, лакированные отчеты?

— Я люблю, когда все хорошо и радужно! — опять смеется. — Только где же взять такие радужные отчеты, чтобы они еще и правдивыми были? Но я же уже ездил по области, видел ситуацию на местах, мне не 12 лет, чтобы верить на слово. Я читаю почту с мест, жалобы жителей, выстраивается обратная связь. И когда мне здесь бодро докладывают «фасадную» часть вопроса, а фасад просто замечательный, я уже знаю, что «подвал грязный». И если я спрашиваю про этот «подвал», то не для того, чтобы оскорбить или унизить докладчика. Просто хочу узнать, что там, в «подвале».

«Я должен объехать все территории, осмотреть лично. Собрать информацию, и потом мы обязательно сделаем выводы...»

— Да вы, желая скрыть недовольство, чтобы откровенно не браниться, «троллите» (простите за выражение) собеседника! Так было с «мечтой» по «Стратегии 2020», с «реальным оправданием» со стороны глав за долги по энергоресурсам. Откровенно посмеиваетесь, но говорите почти всерьез. Ваш глава администрации Иван Сеничев говорит, что у вас потрясающее чувство юмора. Да?

—  С юмором у меня все в порядке. — Дубровский обезоруживающе улыбается. — И смеюсь я, в первую очередь, над собой. Не стараюсь выглядеть лучше, чем я есть на самом деле. Бесполезно! Народ потом прочитает и все просчитает. И если я чего-то не понимаю, то не боюсь в этом признаться. Зачем мы порой «щеки надуваем» и делаем вид, что понимаем, о чем идет речь. Сидит целый «хурал», один докладывает, другие кивают, а на самом деле понимания просто нет? — Дубровский видя, как корреспондент «URA.Ru» уже пытается уточнить что-то, останавливает вопрос. — Давайте так, это не про «Стратегию-2020»! Я говорю о ситуации в целом. Форма, конечно, нужна, но мне важны суть и ответ на главный вопрос: «Зачем?».

— Вам действительно хочется понять все самому? Кажется, ваши предшественники, при всем уважении к ним, вопросы задавали реже, зато выводы делали быстрее...

— У меня другая практика. К тем выводам, что я уже готов, человек пришел сам. Это самый эффективный метод управления. Но при условии, что есть время, а когда времени нет, — снова жесткость в голосе, — Надо уже отдавать прямые команды и требовать их исполнения. Хотя это примитивно, потому что руководитель, которому такая команда дана, чувствует себя слабым, и это уже другая история.

«Никогда не был чиновником, никогда не понимал, как работает эта машина»

— Не боитесь сильных руководителей возле себя?

— Я очень хочу, чтобы рядом со мной были сильные люди! — без тени улыбки.

— О чем в этом интервью и в других вас еще ни разу спросили?

— Меня ни разу спрашивали, — стук пальцев по столу после паузы. — Этого ли я ожидал, вступив на должность «и.о. губернатора», с чем сейчас имею дело? Но на этот вопрос я ответить не готов. Пока...

«Этого ли я ожидал, вступив на должность и.о. губернатора, с чем сейчас имею дело? У меня пока нет ответа на такой вопрос»

— Спасибо вам за откровенность. Пусть у вас все получится на посту губернатора!

— И вам спасибо. Такие беседы лично мне нужны. Многое приходится сейчас переосмысливать, и многие вопросы я задаю себе сам. Отвечая на них вслух, нахожу некоторые ответы. Правда, в душу еще никто не полез...

— Еще полезут! Вы закрываетесь пока, но придется раскрыться.

— Вот тогда вы и увидите настоящего Дубровского...