«Мою девочку подключили к кислороду уже мертвой»

В югорском здравоохранении — очередной скандал. Суд по делу о смерти в больнице 8-месячной малышки, по уверениям врачей скончавшейся от патологии, готов вывести медиков на чистую воду. Тем более что некоторые участники процесса наконец-то решили рассказать правду. И это шок: малышка покинула этот мир исключительно из-за халатности и нерасторопности докторов. Почему под присмотром реаниматологов в югорских больницах умирают дети и для кого завтра будет страшный день — в материале «URA.Ru».

За последние два года по югорским больницам прокатилась целая волна смертей пациентов — и малолетних, и взрослых, — впоследствии переросших в скандалы в сфере здравоохранения. Раковый больной из Ханты-Мансийска Максим Белослудцев, скончавшийся из-за неправильного диагноза и лечения, пятнадцатилетняя Валерия Денисюк, не дождавшаяся реаниматологов в Нижневартовске, Артём Сафиуллин из Нефтеюганска, которым врачи местной клиники едва ли не сутки «играли в пинг-понг» — все они в той или иной степени стали жертвами врачей, хоть и ждали от них спасения. Самым громким делом стала история 6-месячной Вероники Клинкман, мать которой Елена дошла до федеральных каналов в попытках установить справедливость. А уже завтра округ может потрясти история другого грудного ребёнка — 8-месячной Даши Васильевой, умершей в больнице Пойковского в декабре 2012 года.

В тот момент, когда пятнадцатилетняя Валерия Денисюк умирала в Нижневартовске, фельдшер вызвал реаниматологов со словами: «Походу, она накрывается»

Наше агентство подробно рассказывало о трагедии в октябре прошлого года со слов её матери Ирины. Женщина, ранее работавшая медсестрой в той же больнице, где под Новый год скончалась её дочь, рассказывала: вечером 23 декабря 2012 года у дочери началась рвота, она стала беспокойной. Вызванный наряд скорой помощи посоветовал срочно обратиться в поселковую клинику. Уже там девочку осмотрели педиатр и хирург (последний на самом деле был ортопедом-травматологом, то есть нужной квалификации не имел), исключившие патологии и предложившие остаться в стационаре. В отделении Ирина с дочерью не остались — стационар был переполнен больными, было опасение, что ребёнок подхватит инфекцию, — но намерены были вернуться, если состояние Даши ухудшится.

Дома малышке стало хуже, после чего на «скорой» девочку снова увезли в больницу. Ей поставили диагноз «инвагинация кишечника», было решено использовать метод продувания. Процедуру девочка перенесла три раза, после чего матери предложили согласиться на лапароскопию. «Её увезли на операцию, я осталась ждать. Наконец спустился хирург — рассказал, что операция прошла успешно, поводов для беспокойства нет», — рассказывает Ирина Васильева. Однако у реанимации она увидела совершенно обратную сцену: одна из санитарок просила о помощи, потому что «ребёнок уходил». Дарье, рассказывает мать, прямом на операционном столе делали непрямой массаж сердца, анестезиолога рядом не наблюдалось. Что было дальше — мама Даши не знает. Женщина просто потеряла сознание.

Очнувшись, Васильева узнала от одного из врачей, что с дочкой всё в порядке. «Думала, её подключили к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Но потом пришёл реаниматолог и сказал, что врачи сделали всё возможное, но моя дочь умерла», — рассказывает мать. После похорон семья обратилась в Следственный комитет РФ. «Прошла комиссия, где не без помощи властей удалось провести экспертизу. Это филькина грамота, там, на мой взгляд, написан полный бред. Там попросту нет причины смерти. Ребенок был абсолютно здоров, без патологий», — поясняла женщина. Тогда же она заподозрила, что реальную причину гибели дочери медики скрыли, тем более что результатам экспертизы, проведённой силами ОКБ Ханты-Мансийска, Ирина Васильева не доверяла. «Вы сами знаете, как переписываются истории болезни», — подчёркивала она. При этом семья заказала повторную экспертизу у специалистов из Санкт-Петербурга.

История смерти 6-месячной Вероники Клинкман из Нефтеюганска обошла все федеральные телеканалы

Отметим, дело по причинению ребенку смерти по неосторожности до суда дошло только в середине февраля текущего года. И, как рассказала сегодня корреспонденту «URA.Ru» Ирина Васильева, первые результаты по нему уже есть. Первоначальные предположения матери о том, что врачи в ходе операции допустили передозировку наркоза и не смогли привести дочь в сознание, не оправдались, но правда оказалась ещё банальнее и страшнее. На очередном судебном заседании, прошедшем 31 июля, одна из медсестёр сделала шокирующее признание.

«Операция прошла успешно, патология не подтвердилась. Причина смерти крылась в простой вещи: после того, как ребенок проспался в реанимации, она открыла глазки. Она была подключена к аппарату искусственной вентиляции лёгких и вытащила трахеотомическую трубку языком, но сама при этом не дышала. Это называется ранняя экстубация. У неё остановилось сердце. Анестезиолог, как говорит медсестра, растерялся и не смог повторно интубировать девочку. При этом там был другой врач, который помогал ему, но в итоге у них не получилось. Можно было подключить её через нос, через трахею напрямую, но они ничего этого не сделали», — пересказывает Васильева показания медсестры.

Сотрудница больницы, как поясняет мать Даши, выступала ассистенткой анестезиолога. «Она сказала, что больше не может с этим жить, что её мучит совесть. Уже потом, после смерти, мою дочь повторно интубировал другой врач, заведующий отделением. Её подключили к кислороду, чтобы расправить лёгкие, чтобы в них не было никаких необратимых процессов и при вскрытии этого не было бы видно. Получается, моего мёртвого ребёнка подключили к аппарату только для того, чтобы скрыть свою халатность?! Ранняя экстубация — это глупая смерть, это может быть с каждым, но процент смертности по ней невелик, потому что спасти ребёнка при такой ситуации не составляет труда! Но только если врач — это действительно врач», — рассказывает Ирина Васильева.

Югорчане стали бояться медиков: чуть не каждые полгода в ХМАО заводят новое «дело врачей»

Завтра по делу о гибели Даши в Нефтеюганском районном суде пройдёт очередное заседание. Ирина Васильева пока не представляет, что может случиться в ходе заседания, но рассчитывает, что вслед за первой медсестрой свидетельские показания даст ещё одна сотрудница больницы, присутствовавшая при операции. «Я сейчас хочу только одного — справедливости», — подытоживает Ирина Васильева.

«URA.Ru» продолжит следить за ситуацией.