«Коммуналка — это не пирожковая, очередь в нее не стоит»

Глава департамента ЖКХ, энергетики и тарифной политики на Ямале — должность расстрельная. В начале года главой укрупненного ведомства (ранее это были две разных структуры) стал Михаил Гилев. Сегодня он отвечает на самые острые вопросы, которые касаются каждого ямальца, рассказывает, будут ли расти тарифы, что за неприятный разговор у него был с иностранными банкирами, почему стоит идти работать в ЖКХ и что такое «нормальная коммуналка» Подробности — в интервью «URA.Ru».

О строительстве ТЭС «Полярная»

— Михаил Сергеевич, департамент тарифной политики, энергетики и ЖКХ недавно заявил о том, что сроки окончания строительства теплоэлектростанции «Полярная» переносятся на 2016 год. Хотя по проекту — 2014-й. Насколько необходим объект Салехарду сейчас?

— Подобные вопросы обсуждались неоднократно, в том числе они звучали и от банков (кредиты для строительства объекта выдавались финансово-кредитными учреждениями из Чехии — прим.ред.). Позиция округа в следующем: если смотреть на строительство любой станции в перспективе 2 — 3 года, то целесообразность далеко неочевидна. Если же смотреть, как мы — в перспективе на 10-15 лет — надо это делать. Окупаемость любой электростанции рассчитывается исходя из 10 — 15-летнего срока. В энергетике нет коротких проектов. И с этой же точки зрения можно обсуждать, например, строительство ветки Надым — Салехард (высоковольтной — прим.ред.). Она тоже не окупается, если на ней будет только Салехардский энергоузел. Это лишь только первый шаг. Второй шаг — это переход через Обь и присоединение Лабытнанги и Харпа. Третий — транзит на Воркуту, а дальше — в сторону Сабетты. И в этой связи и ветка Надым — Салехард и станция Полярная абсолютно к месту.

— А в Салехарде сейчас достаточно мощности электрической?

— Дефицита нет. У нас нет большого профицита, каких-то колоссальных запасов, но порядка 10 мегаватт запаса мощности есть. Сейчас располагаемая мощность порядка 80 мегаватт, присоединенная — порядка 70 МВт. В 2015 году город получит дополнительную энергию через линию Надым-Салехард.

— Из-за чего возникли трудности при строительстве ТЭС «Полярная»? Пытался ли регион, как акционер Корпорации Развития, разобраться в том, что там сейчас происходит?

— В любом проекте неизбежно возникают и вопросы по срокам строительства, и по привлечению денег. Надо понимать, что сегодня нет единой подрядной организации, которая могла бы прийти и построить. Кто-то производит основное технологическое оборудование, кто-то фундаментные работы, кто-то делает ограждающие конструкции...

— То есть там были недобросовестные подрядчики?

— Мне сложно судить. Были обвинения в недобросовестности некоторых подрядчиков, но не было ни одного решения суда.

— А округ в каком качестве участвует в разбирательствах по Полярной станции? Эксперты выходят на объект, контролируют?

— Нет. Наша задача создавать инвестиционно-привлекательный климат. Один из примеров — строительство «Газпромом» в 2012-м году газопровода на Красноселькуп. Огромная работа была сделана, 4 млрд рублей «Газпром» вложил для того, чтобы газифицировать отдаленные поселки. Но правительством Ямала для этого созданы беспрецедентные условия: договорились и о налоговой льготе по налогу на имущество, и по возвратам амортизационных отчислений. За счет этого газ для потребителей стоит сейчас столько же, сколько и на других территориях Ямала. Если бы мы не договорились, то газ стоил бы столько же, сколько солярка.

Ровно так же округ заинтересован в появлении на территории ТЭС «Полярная». Сегодня станции Ноябрьска и Уренгоя (парогазовая и ГРЭС) закрывают порядка 50 процентов потребления округа по электроэнергии, и Ямал — самый энергоэффективный регион в стране с этой точки зрения. Потому что применяются современные, эффективные технологии, которые покрывают основное потребление. Остальное покрывается за счет перетоков из Сургута. Если у нас будет введена ТЭС "Полярная", мы фактически выйдем на 70-80 процентов перекрытия своих потребностей. Округ создает условия для привлечения инвестиций.

— Но ведь по закону можно контролировать. Как акционер ...

— Как акционер мы имеем общую финансовую отчетность. От нас ее и не скрывают.

— То есть вы не намерены инициировать доследственные проверки и писать обращения в органы?

— Это не наша компетенция. Я точно знаю, на каком этапе находится строительство. Завезено основное оборудование, подготовлены основные работы по главному корпусу, вспомогательное оборудование уже здесь, на месте. Это мы отслеживаем.

— В связи с чем сейчас проектную документацию ТЭС корректируют?

— Были вопросы, связанные со схемой выдачи электричества. Это постоянная проблема, потому что мощность выдается в сети «Тюменьэнерго». Согласования получаются и со стороны «Тюменьэнерго», и со стороны МЭС Западной Сибири, потому что это «матрешка» сетевая. И еще со стороны «Салехардэнерго». Они, кстати, готовятся к приему мощности ТЭС "Полярная". Придется строить линейные объекты, перестраивать свои сети, одновременно решая и проблему их надежности.

О реформе ЖКХ

— Михаил Сергеевич, в конце 2011 года губернатор объявил о реформировании коммунальной отрасли. В 2012 году Вы возглавили департамент ЖКХ. То есть фактически начинали этот процесс. С каким настроением приступали?

— С боевым. Какое настроение может быть, если из коммуналки долгие годы делали врага и пугало? Обычно говорят: «Слушай, для нас коммуналка — это черный ящик, сколько денег туда надо влить, никто не знает». А мы предлагаем разложить все по полочкам и прекратить инсинуации на эту тему. Типичный пример — экономика Тазовского предприятия. 40 процентов тарифного дела — это заработная плата. От 40 до 50 процентов — топливо, потому что применяются газ и солярка. Остальное — налоги, ремонты, прочие затраты. То есть 10-20 процентов — это все, что там осталось. Кому и что тут непонятно? Цена и объемы газа есть, цена и объем солярки тоже есть. Фонд оплаты труда считается исходя из нормативной численности персонала. Чтобы все сложилось, нужно правильно рассчитать тарифы, сформировать кадровую, техническую и финансовую политику. В результате будет нормальная, абсолютно прозрачная отрасль. Все попытки ее демонизации связаны с тем, что люди не хотят решать эти проблемы. Потому что ЖКХ плохо пахнет, потому что на этом нельзя заработать звезду героя.

— С чего вы начинали? Что хотели изменить?

— Задача регулятора (сейчас им является департамент энергетики, ЖКХ и тарифного регулирования ЯНАО — прим.ред.) — соблюдать баланс интересов производителя и потребителя. Если баланс учтен только в пользу производителя, страдает потребитель, поскольку он платит и за себя, и «за того парня». Если же баланс сверстан в пользу потребителя, страдает производитель, поскольку он недополучает денег. Это то, с чего мы начали: в 2011 году на Ямале в банкротство ушло большое количество предприятий. Они не в состоянии были платить по счетам и обслуживать свою задолженность.

В результате у предприятий коммунального комплекса возникла непогашенная задолженность перед газовиками и энергетиками. И округ изыскал средства: порядка миллиарда рублей, чтобы спасти систему жизнеобеспечения региона. Это серьезнейший, ответственный шаг. Параллельно ее деятельностью занялся частный инвестор. ГЧП — одна из целей реформирования.

— Округ компенсирует коммунальщикам затраты путем возмещения разницы в тарифе для потребителя и реальной цене производства ресурса. Этого недостаточно? Почему нужно еще и тарифы увеличивать?

— Политику правительства ЯНАО в части цен на коммуналку можно называть беспрецедентной. Если смотреть структуру валовой выручки предприятия, 60 процентов составляет население, для которого предельный тариф, независимо от размера экономически обоснованного уровня — 1204 рубля за 1 Гкал. 20 процентов в структуре ВВП предприятий составляют бюджетные организации, расходы которых, по сути, также оплачиваются окружным бюджетом. Еще 20 процентов — прочие потребители. Так вот — на компенсацию затрат населения на оплату коммунальных услуг округ ежегодно выделяет колоссальные средства. В текущем году — это более 10 млрд рублей! Как результат затраты на оплату коммунальных ресурсов занимают в структуре расходов ямальцев от 1 до 5 процентов. Например, в сельских районах семья из трех человек получает субсидию в размере около 30 тыс. рублей в месяц. Потому что при использовании солярки затраты на производство ресурса здесь очень большие.

Но это компенсация убытков, а не дополнительные вливания, так как мы заставляем ЖКХ продавать населению ресурсы дешевле, чем они стоят. Для безубыточной же деятельности в условиях постоянного роста цен на энергоносители, материалы и оборудование, тариф на услуги предприятия должен быть адекватным.

С 2014 года нам удалось установить безубыточные тарифы для всех предприятий отрасли.

Итог: в прошлом году средний рост по зарплате составил 5,6 процента. Упорядочена система расчетов с персоналом. А ведь еще в 2011 году задолженность по зарплате в Надыме была без малого три месяца! И начиная с 2014 года задолженность за газ и электроэнергию у региона — фактически один-два месяца. А задолженности по заработной плате в принципе нет нигде. Мы рассчитались в этом году полностью за северный завоз 2013 года.

— Как отразились новые сбалансированные тарифы на работниках отрасли?

— Сократилась текучка кадров. Мы должны понимать, что качество коммунальных услуг, необходимость повышения которого декларируют на самом высоком уровне — это последствия кадровой политики, в том числе. Следствие перемен в ямальском ЖКХ: в «Салехардэнерго» высшее образование получают одновременно порядка 200 человек. В «Ямалкоммунэнерго», если сравнительный анализ делать между 12 и 13-м годом, количество дипломированных специалистов увеличилось на 8 процентов. Очевидно обновление отрасли: численность работников возрастной группы от 31 до 40 лет выросла на 4,3 процента. Мы стараемся изменить отношение к этой сфере, показать молодым специалистам: если ты профессионал своего дела, классный сварщик, электрик или сантехник, в ЖКХ будешь с работой всегда.

В конце концов, уровень заработной платы в коммунальном секторе должен быть достойным! Если это фактор не учесть, через некоторое время мы столкнемся с оттоком кадров из ЖКХ. Люди скажут: почему ты учителю зарплату поднимаешь, а мне, коммунальщику, нет?

— В 2011 году правительство РФ поставило перед регионами задачу — изменить систему управления ЖКХ, провести инвентаризацию имущества. Конечная цель — привлечь в отрасль частных инвесторов. Как проходит реформа на Ямале?

— Мы стараемся системно повлиять на ситуацию. И именно поэтому сейчас идем в сторону укрупнения компаний по производству, передаче и потреблению энергии. Причем, в каждой сфере. Когда в свое время страна начала двигаться по пути коммерциализации и разделению по видам продукции и деятельности, мы получили не только большое количество положительного, но и колоссальное количество отрицательного. Возникли конфликты. Наша отрасль — монополист изначально, ее нельзя демонополизировать. Если у тебя есть тепловой источник, то глупо строить рядом еще один — альтернативный. Так же и электрические сети: если в регионе работает распределительная электросеть, нет смысла искать ей замену.

— Какие предприятия были укрупнены за последние несколько лет?

— Пример «ЯмалКоммунЭнерго» (100 процентный собственник — ООО «Интертехэлектро — Новая генерация»). Это филиальная сеть единого оператора. При этом получилось так, что в 2011 году они заходили на далеко не самые благоприятные территории, как раз на те, которые попали под процедуру банкротства. Сейчас Ямальский район двигается в логике создания собственной централизованной компании. Ноябрьск также двигается в эту сторону.

— А в Ноябрьске как это будет происходить?

— Сегодня на территории города работают арендаторы-частники. В перспективе муниципалитет с «ЭнергоГазНоябрьском» (75 процентов акций — ООО «Сургутские городские электрические сети», 25 процентов — НГДИ) приступят к реализации единого инвестиционного проекта. Город и ЭГН создадут совместный имущественный комплекс. Это будет знаковый проект для региона, когда муниципалитет объединяется с коммерческой организацией для создания единой системы управления. А вообще, если говорить о привлечении частного инвестора, то Ноябрьск — как раз первый показательный пример. Реформа в том виде, в котором она реализуется в России сегодня, была начата в Ноябрьске еще в 2004 году. Проект пережил колоссальное количество всевозможных проблем, вплоть до уголовных дел и судов, которые, кстати, завершились оправдательным вердиктом. Вообще, надо сказать, что в коммуналке в силу своей финансовой уязвимости и привязанности к тарифному регулированию очень сложно выстаивать маленьким предприятиям. Как бы это ни цинично звучало, банки не любят сирых и убогих. В нем нельзя взять кредит, если у тебя убытки на балансе.

— Вам есть чем «похвастать» перед федеральным центром. Единый коммунальный оператор и «ЭнергогазНоябрьск» четко вписываются в реформаторскую логику правительства...

— На самом деле до конца года все регионы обязаны перейти на новую систему управления. Тот факт, что коммуналку невозможно поднять только за счет бюджета, очевиден всем. Так же, как и большую энергетику. Чтобы ни говорили, но государство, приняв решение привлекать частные средства в большую электроэнергетику, получило территории даже с профицитом генерирующих мощностей. А сколько обвинений было в том, что «распродали» Родину! Да куда это все денется? Частник это оборудование никуда не вывезет. Если он пришел, значит, думает развиваться здесь, привезет сюда свои технологии и финансы. С другой стороны, коммуналка — это не бизнес. В отличие от торговли помидорами или пирожками это — обязанность. Это сфера, которая несет огромную социальную нагрузку. Кто бы ни эксплуатировал системы водоснабжения и отопления, 1 сентября в Ямало-Ненецком автономном округе начинается отопительный сезон. Нет права не выполнить эту задачу, вплоть до уголовной ответственности.

Я государственным служащим стал в 90-е годы. Одна из самых неэффективных систем управления — это система муниципальная. Это аксиома. Чиновники не ориентированы на управление. Их основная задача — создание правил игры. Если созданы «кривые» правила игры, жизни никому нет. Если правила игры созданы нормально изначально, по большому счету дальше запускай коммерсанта и он будет жить. Подправляй его, если что не так. В этом сегодняшняя идеология государства.

— Инвесторы пришли, но есть опасения по поводу того, что они попросту наживаются на государственном имуществе. Есть способ контролировать аппетиты частника?

— Безусловно. Частник крепко «сидит» на тарифном крючке, контролировать его можно через экономику предприятия. Если коммерсант не выполняет ремонтные или инвестиционные работы, фактически, у нас есть право снять эти деньги при следующем тарифном регулировании. 

— А были такие случаи?

— Конечно. Классический пример: неиспользование фонда оплаты труда. Мы заставляем показать, а куда, собственно, были потрачены эти деньги, собранные с потребителей? И предприятие отчитывается. Чтобы кому-то оставили десятки неиспользованных по назначению миллионов рублей — такого просто нет.

— Может ли так получиться, что пришел частный инвестор, сказал: «Да, я готов этим заниматься». Какое-то время поработал на территории и ушел. И бросил все.

— Бывают случаи, когда инвесторы разоряются. Подобная ситуация была в Пуровском районе. Компания долго работала на территории. Взяла в лизинг оборудование, монтировала три котельных. Это было в 2010-12 гг. И в какой-то момент разорилась. В 2012-м году округ завершил процедуру выкупа оборудования (изначально была такая договоренность, инвестиционный проект во многом на этом строился), имущество было передано в аренду другой эксплуатирующей организации и, соответственно, сбоя в теплоснабжении допущено не было.

— А частнику какая гарантия дается? Он берет тяжелое хозяйство, а есть ли у него уверенность в том, что власти не оставят его в проблемной ситуации?

— Очевидно, что инвестор должен иметь и гарантии возврата вложенных средств. Для этого необходимо сформировать долгосрочную модель бизнеса. По планам федеральных властей, в качестве таковой нужно использовать два варианта передачи коммунальных объектов в управление частному бизнесу — долгосрочную аренду и концессию.

— Почему за рубежом инвесторы спокойно относятся к таким долгосрочным проектам?

— Там очень дешевые деньги. Как можно сравнить 14-процентные ставки у нас и 3- процентные ставки у них? Это просто несопоставимые вещи. Кроме того, в коммуналке большие риски. Это не биржевой продукт. Поэтому и возникал вопрос, который задавали еще в самом начале губернатору, по поводу выбора инвестора: «Почему именно этот?» (имеется в виду «Интертехэлектро», которое развивает единого коммунального оператора на базе ЯКЭ — прим.ред.)? А в очередь их не стоит! Наперегонки за коммуналку никто не бьется.

Поэтому, когда речь идет о бизнесе, а его основная цель, как известно, прибыль, надо понимать: в коммуналке процент прибыли жестко ограничен. Например, законодательное ограничение по воде — всего 7 процентов. Из них около 3 процентов — это социальный пакет персонала. То есть реальной прибыли, которая должна быть опять же израсходована на инвестиции — 4 процента.

— Частный инвестор на Ямал пришел. Что изменилось? Какие первые итоги спустя три года можно подвести?

— Основное требование, которое выполнено в полном объеме: сохранение персонала, перевод его в новую структуру на тех же условиях, на которых он работал в разорившихся МУПах. Уйдя из этой непростой отрасли, люди зачастую уже не возвращаются обратно. Мы уже говорили, что за эти годы текучка кадров сократилась. Если смотреть в ретроспективе: 2011 год — стабилизация работы комплекса после банкротства ряда предприятий. 2012 год — формирование централизованной системы управления, внедрение единой кадровой политики, системы расщепления платежей, исключающей перекосы в расчетах между потребителями и поставщиками услуг. Попросту говоря, мы исключили возможность использования управляющими компаниями средств ресурсников. Это позволило существенно сократить долги «управляшек» коммунальщикам. В этот же период определена единая политика по оплате труда.

2013 год — это формирование тарифных дел. В целом, спектр «реформаторских» мероприятий широк и разнообразен, вплоть до того, что новинкой для ямальского ЖКХ стало повсеместное применение системы 1С. Изменилась система реализации ремонтных программ — по большинству территорий все ремонты сегодня финансируются за счет тарифного источника, без привлечения средств бюджета. 2014 год — безубыточная деятельность.

— Почему этого нельзя было сделать в МУПах?

— И можно, и нельзя одновременно. Прежде всего, потому, что, каждый должен заниматься своим делом: стратег — работать на перспективу, тактик — решать текущие задачи. Задача — привлечь в отрасль квалифицированных, опытных управленцев, которые точно знают, что надо делать, что и обеспечивает системные перемены. Хотя, возможно, и не всем понятные. Наверное, поэтому возникают несколько странные претензии вроде: централизованная система управления привела к тому, что у нас гаечные ключи и молотки закончились...

— ... проблему видели в том, что нужно делать заявку и долго ждать инструментов?

— Проблема в необходимости менять общий подход... Ситуация была, кажется, в Надыме. Просят купить для персонала предприятия спецодежду. При этом на складах по отчетам спецодежды лежит на 8 млн рублей. Стали разбираться, оказалось, к применению на нашем производстве она непригодна. В течение трех лет мы научились покупать «правильную» спецодежду, обеспечили ею персонал, научились рассчитываться за поставленный газ и электроэнергию.

— А если говорить о производстве, что изменилось в ямальской коммуналке с приходом частника?

— Мы повернулись к эффективности. В частности, в Надыме, где остро стоял вопрос отсутствия резервов, с приходом частника предложены достаточно простые с точки зрения реализации, решения. Как итог — дополнительно 56 ГКал тепловой нагрузки. На том же самом оборудовании.

В Тазовском районе с прошлого года началась реализация инвестиционной программы — опять же с привлечением средств предприятия. В этом году будет закончена котельная в Газ-Сале. Там тяжелейшая ситуация, котельная практически врастала в землю (происходит потепление, изменяются грунты), при этом ни у округа, ни у муниципалитета денег физически не хватало. Надеемся, что в следующем году нам удастся поменять котельную в Антипаюте — тоже за счет эксплуатирующей организации. Еще один перспективный проект в Тазовском — строительство ГПА-ТЭЦ. Ожидаемый эффект — сокращение удельных расходов топлива в три раза.

Применение парогазовых установок в Ноябрьске и Новом Уренгое — это тоже итоги частных инвестиций — современнейший способ генерации электроэнергии. НПГЭ и новый энергоблок Уренгойской ГРЭС (введен в ноябре 2012) имеет до 52,5 процентов КПД парогазового цикла. Эта технология позволяет сэкономить до 20-25 процентов топлива.

Выработка электроэнергии при этом - более 4,0 млн кВт*ч, что обеспечивает надежность работы Северного энергорайона и возможность подключения новых потребителей - Мангазеи и Ванкорской группы месторождений. В перспективе - после строительства и ввода в эксплуатацию линии электропередач Надым-Салехард, наши станции обеспечат надежность электроснабжения потребителей Салехардского энергоузла. Ноябрьская ПГЭ стала первым в России объектом энергетического строительства, на котором были установлены газовые турбины производства компании General Electric такой мощности, специально разработанные для наших условий.

— Я знаю, что одна из ваших инициатив — инвентаризация коммунального имущества. Что она показала в регионе, зачем ее проводили?

— Это один из шагов, предусмотренных политикой федерального центра. Выявлено наличие значительного количества бесхозяйного имущества (в некоторых районах — до 75 процентов), а также наличие значительного объёма имущества, принятого от геологоразведочных, газо- и нефтедобывающих предприятий с «нулевой» остаточной стоимостью. В первом случае имущество совсем никак не было закреплено за МУПами, права на него не были установлены, во втором — передавалось в МУПы с «нулевой» балансовой стоимостью. Такая ситуация, наряду с другими причинами, о которых мы говорили, привела к значительным перекосам в тарифном регулировании данных предприятий.

— Это и есть так называемые бесхозные сети?

— И бесхозные сети тоже. И как это ни странно звучит, но банкротства МУПов во многом эту процедуру подстегнуло. Это ведь святая обязанность конкурсного управляющего — делать инвентаризацию того, что у тебя оказалось. Паспортизация, постановка на учет и ревизия прав собственности обошлась в итоге в разы дешевле. В рамках закона о госзакупках мы бы потратили в Надыме порядка 43 млн рублей. Конкурсному управляющему это обошлось в 11 млн. Потому что его действия регламентируются нормами другого закона.

Причем эта картина типична для всех территорий: промышленные предприятия в свое время отвечали за коммуналку. Это была их обязанность, имущество стояло у них на балансе. И когда предприятия разорялись, в лучшем случае передавали документацию в муниципалитет, а в худшем - просто бросали. В целом, ревизия того, из чего состоит вообще любой город - огромная работа.

— И сколько в результате объектов, километров сетей насчитали?

— Например, по тому же Надыму у нас до инвентаризации было 63 км теплосетей, а после стало 86. И их приходилось обслуживать. Это к вопросу о черном ящике Пандоры. Тот же Надым исторически говорил регулятору (департаменту тарифной политики — прим.ред.): я не могу сократить объем персонала, потому что мне надо обслуживать то, что я имею. У меня, как у регулятора, нормативная численность по Надыму должна была быть значительно меньше. Обратите внимание: 63 и 86 — это фактически на 40 процентов увеличение по сетям произошло.

О подготовке к зиме

-Как оцениваете прошедший отопительный сезон?

— При среднемесячной температуре, например, в Красноселькупском районе ниже 40 градусов, и морозах на отдельных территориях до −55 нарушений по теплоснабжению, при которых мы бы подвергли угрозе жизни и здоровье людей, не было. Возникали проблемы, но это неизбежно при таких температурах. Это означает, что коммуналка справляется со своей задачей, несмотря на все сложности, которые существуют.

— Тем не менее ряд инцидентов зафиксирован в электроэнергетике Лабытнанги и Яр-Сале. Перебои с электричеством были и в Шурышкарском районе. Что стало причиной ЧП, и как власти решают этот вопрос?

— Перебои в Шурышкарском районе — следствие «возраста» оборудования. Старое оборудование для района собирали по всему Ямалу. В том числе, две машины, которые были списаны и демонтированы в Яр-Сале. Решаем проблему строительством новых электростанций, которое завершаем в этом году. Что касается Лабытнанги, оборудование построено давно, аварийные ситуации, к сожалению, неизбежны. Второй вопрос, как мы из этого выкручиваемся? Для Лабытнаниг тоже принята инвестиционная программа. Только в распределительные устройства ОАО «Передвижная энергетика» планирует инвестировать от 300 до 500 млн рублей. Будут инвестиции и в замену основного технологического оборудования, это тоже не одна сотня миллионов рублей. В целом эта инвестпрограмма рассчитана на пять лет и реализуется с 2012 года.

— Округ вкладывает какие-то средства?

— Нет, тарифные источники в чистом виде.

— К теме энергоэффективности. Известно, что в Шурышкарском районе рассматривается вариант перехода с угля на дизель. Это экономически обосновано?

— Это более затратно по топливу, но значительно более эффективно по остальным статьям.

— Тогда что стало поводом для изучения такой возможности?

— Основной вопрос касается технологии сжигания. Мы, как регулятор и как департамент энергетики, настаиваем на том, чтобы нам предложили обе схемы. Солярка чем проще? Автоматизированный процесс, отсутствие персонала, то есть сокращение расходов с точки зрения операционного персонала, меньше ремонтных проблем. Но, с другой стороны, мы получаем проблему роста цены топлива. А с точки зрения угля: низкий рост цены топлива при наличии экологических проблем. Но опять же есть уже экологически чистые технологии. Япония «сидит» на угле, внедрив эффективную систему топливоподачи, систему наддува (то есть максимального сжигания угля) и, соответственно, систему золоуловления.

-Такая система окупится?

— Окупается и то, и другое. Вопрос в сроках. Уголь если делать, как в Японии, окупается дольше. Но использование солярки с теми темпами роста цены, как сейчас, считаем, просто катастрофа.

— Михаил Сергеевич, сколько времени нужно, чтобы привести коммуналку Ямала в нормальный, как сейчас можно говорить, конкурентоспособный вид?

— Этот вопрос из области изменения векторов. Мы планируем изменить вектор разрушения на вектор созидания. Поэтому с 2015-го тарифы из безубыточных превратятся все-таки в подобие тарифов развития. Поменять все сети вообще нельзя. Если мы обеспечим замену 5 — 6 процентов ветхих сетей, это будет означать, что мы постепенно начали вытаскивать себя за волосы. Если процент замены сетей ниже 5 процентов, амортизация идет быстрее, чем замена. Шаг второй: изменение технической политики. С прошлого года мы начали проводить плановую замену, а не капитальный ремонт. Казалось бы, здесь на Ямале молодые города. На деле, если город 70-х годов «рождения», ему уже 40 лет. Труба износилась уже два раза. Классическая ситуация сегодня: открыли теплотрассу, чтобы нормативно поменять 30-50 м трубы. А трубы нет, есть только ржавчина, прилипшая к земле, внутри которой течет теплоноситель. Это объективность. Поэтому и утечки огромные. Надо поменять настрой, и в течение ближайших 15 — 20 лет мы получим добротную коммуналку.