«Мы не понимаем, куда идем»

Мораторий на накопительную часть пенсии, скандальное заявление министра финансов о том, что «все деньги пошли на Крым!», дальнейшее развитие пенсионной системы в РФ — все эти темы в последние месяцы как никогда актуальны. Корреспондент нашего агентства расспросил председателя совета Национальной ассоциации негосударственных пенсионных фондов Константина Угрюмова о будущем всей системы и услышал множество неожиданных ответов. О том, почему россияне могут лишиться всех пенсионных накоплений за 2014-2015 годы, как блоки правительства делят между собой эти деньги, какие подножки власть ставит негосударственным фондам и почему эксперты отрасли не знают, куда идёт российская пенсионная система, — в интервью «URA.Ru».

Главной и едва ли не единственной новостью сегодняшней конференции негосударственных пенсионных фондов в Ханты-Мансийске стало заявление зампреда правления Пенсионного фонда России Николая Козлова о том, что государство, возможно, не будет финансировать накопительную часть пенсии в течение ближайших пяти лет.

«Государство второй год подряд отказывается это делать. Как я понимаю по нашим разговорам, в Минфине и других экономических ведомствах говорят о том, что в обозримом будущем — в течение пяти лет — государство вряд ли вернётся к практике формирования накопительного элемента из бюджета», — высказался Козлов. Он, впрочем, лишь высказывал собственное мнение. Новость мгновенно разошлась по лентам агентств, уже позднее пресс-служба ПФР выступила с пояснениями: дескать, Козлов не имел в виду мораторий на перечисление пенсионных накоплений, а говорил об оптимальных сроках смены страховщика на НПФы.

Местом проведения конференции с громоздким названием стала главная гостиница окружной столицы «Югорская долина»

Напомним, первое решение по изъятию накопительных взносов граждан из НПФов было принято в 2013 году. Правительство заявляло, что мера временная, причины — в необходимости провести проверки фондов и заставить их войти в систему гарантирования пенсионных накоплений. 243 млрд рублей, которые должны были быть начислены на счета граждан, пошли на финансирование дефицита ПФР. Параллельно с этим прозвучало скандальное заявление министра финансов Антона Силуанова о том, что «деньги пошли на Крым и Севастополь» и возвращать их в НПФам никто не собирается. Впрочем, уже на следующий день министр от своих слов открестился. История повторилась в августе, когда куратор социального блока правительства РФ Ольга Голодец продавила новое решение по изъятию накоплений на сумму свыше 300 млрд рублей.

Тема моратория накопительной части пенсии в 2014-2015 годах обещала стать одной из самых интересных в программе конференции, однако из окончательной повестки она исчезла, и, по сути, участники коснулись её достаточно поверхностно. Однако корреспондент «URA.Ru» решил не упускать шанса и обратился за разъяснениями и комментариями к председателю совета Национальной ассоциации негосударственных пенсионных фондов Константину Угрюмову, выступившему одним из организаторов всей конференции. Ответы — в блиц-интервью агентству.

Гостей и участников вместо губернатора приветствовал её зам Алексей Путин

— Константин Семёнович, спасибо, что согласились ответить на вопросы. Первым делом — расскажите о подноготной всей этой истории с 243 миллиардами.

— Изначально взносы в накопительную часть пенсии 2014 года были заморожены, это 243 млрд рублей, они, грубо говоря, просто лежали на счетах Минфина. Мотив этой заморозки был в основном связан с тем, что социальный блок правительства убедил руководство страны в том, НПФы ненадёжны, в том, что НПФы «всё украли», а отвечать за это придётся властям. Собственно, тогда же было принято решение, Владимир Владимирович озвучивал его на форуме «Россия, вперёд!» год назад: заявлял о том, что фонды будут проверены, чтобы они показали конечных бенефициаров, что будет создана система гарантирования накоплений и те фонды, которые в неё войдут, все эти деньги и получат. Так всё и шло, но в марте мы воссоединились с Крымом. В бюджете средств на это воссоединение не имелось, и было решено уже внутри текущего года эти 243 млрд разморозить и изъять.

В состав возглавляемой Угрюмовым НАПФ входит 58 негосударственных пенсионных фондов, в том числе — Ханты-Мансийскй НПФ

— То есть заявление Силуанова о том, что всё пошло на Крым...

— ...это правда, да. Отчасти, по крайней мере: всё пошло или не всё — сказать не могу, не видел. Решение по изъятию средств 2015 года было принято в августе при подготовке бюджета, когда стало ясно, что в нём имеются дыры.

В этот момент в разговор вмешался один из представителей НАПФ, заявивший, что единственным, кто обосновал момент изъятия честно, стал вице-премьер Аркадий Дворкович: «На форуме в Сочи он честно сказал, что изъятие накопительной части за 2015 год стало единственной альтернативой повышению налогов».

Президента Ханты-Мансийского НПФ завалили комплиментами за работу его организации

— В итоге как-то подтвердились заявления социального блока о ненадёжности НПФов?

— Вся эта риторика, которая шла из их уст — накопительную часть отменить, изъять вообще все деньги, — она, конечно, существовала, но на принятие решений не влияла. Если до конца нынешнего года не грянет какая-то катастрофа, то фонды, вошедшие в систему гарантирования накоплений — это около 20 фондов, в которых сосредоточены 75% вкладов и застрахованных лиц, — должны где-то до 1 марта 2015 года получить деньги.

После обеда больше половины участников разбежались, но организаторы всё равно довольны — раньше к концу дня в зале оставалось пара десятков человек

— А как же те, кто не войдёт в систему?

— У них есть время до конца 2015 года, на вход в систему гарантирования дали два года. Сейчас процедуру акционирования прошёл 41 фонд, в котором в целом сосредоточено 96% всех вкладчиков.

— Напрашивается вопрос, а зачем нам ещё 50 фондов, в которых сконцентрированы оставшиеся 4%?

— Думаю, что в течение 2015 года часть этих фондов также акционируется. Другая часть присоединится тем или иным образом к уж реорганизованным. Часть фондов — мелкие организации, которые не смогут продолжать свою деятельность, — просто сдадут свои средства в ПФР вместе с клиентами. Как тот же НПФ «Надежда» — они сдали лицензию, вернули деньги, застрахованные лица оказались в ПФР.

— Какие у вас прогнозы по ситуации?

— Сегодня говорить о том, что эти деньги потеряны, нет никаких оснований. Всё будет закрывать ЦБ РФ, если к нужному сроку даже в мелких фондах не будет средств. Что касается перспектив: на мой взгляд, абсолютно всё будет зависеть от финансового состояния. И дальше должно быть принято политическое решение: либо система продолжает жить, с 2016 года взносы идут в фонды, которые акционировались и вступили в систему гарантирования, либо нужно будет как-то гражданам объяснять, что правительство поменяло своё решение спустя два года и денег не будет. Мне кажется, если не будет потрясений и катастроф по финансам, то средства пойдут по назначению. Фактически страна сегодня лишилась внешних источников финансирования. Предприятия страны, если быть точнее. Можно идти двумя путями. Первый: раздавать деньги фонда национального благосостояния...

Внутри пакетов для участников гениальный презент — внешний аккумулятор для заряда устройств через USB-порты с символикой Ханты-Мансийского НПФ. Мотайте на ус!

— Что мы сейчас и наблюдаем...

— По крайней мере мы об этом слышим — ещё никто не сказал, что это будет сделано. Второй путь рыночный: вернув эти деньги в инвестиционный процесс, создать те же стимулы для НПФ для инвестирования их в экономику. Так сказать, опосредованно финансировать предприятия, и таким образом хотя бы частично возместить потерянное зарубежное финансирование. Каким путём мы пойдем в 2015 году — неизвестно, это гадание на кофейной гуще, так как слишком много экономических и политических факторов на неё влияет.

— Накануне Силуанов выступал с идеей по перераспределению финансовой нагрузки на предприятия, предложил нынешние страховые взносы разбить по принципу 26% — работодатель и 4% — работник. Что думаете?

— Я пока само предложение не видел, только слышал. Трактовать можно по-разному. Тут опять же два пути. Первый — снизить нагрузку на предприятия и переложить её часть на гражданина. Но в моем понимании этот вариант ничего не добавляет. Он не развивает пенсионную систему, это просто перераспределение нагрузки. При этом работодатель, по сути, будет вынужден на эти же 4% поднять зарплату работникам, которые вдруг лишатся части своей зарплаты. То есть он понесёт те же расходы, но в другой системе. Пенсионной системе это перераспределение не даст вообще ничего. Говорить в такой ситуации о снижении налогов... Экономически может быть и правильно дать компаниям свободнее на 4% вздохнуть. Но с точки зрения политической... ну, я не знаю. Мое мнение — можно говорить о вводе дополнительных взносов со стороны работников. Хотите больше пенсии — платите взносы больше.

— Как вообще идёт пенсионная реформа? За два года как-то не видно особого прогресса?

— Мы наблюдаем сегодня очень интересную картину. У нас реформа пенсионной системы проходит не по какому-то заведомо известному плану. Очень любят у нас говорить о стратегии развития пенсионной системы. Но стратегия — это лозунги, а не конкретные действия. Когда речь идёт о реализации, то решения у нас принимаются не комплексно, а частями. То вдруг Минфин предложит отменить фиксированный базовый размер пенсии для работающих пенсионеров. Логично? В принципе логично: если ты работаешь, то почему ты должен получать фиксированную пенсию? Заработанную — пожалуйста. То вдруг появляется предложение перераспределять взносы. То предложение о полной национализации НПФов — грубо говоря, заберем вообще все взносы и будет счастье. То заявляют «давайте не будем забирать всё, а только на два года, а там уже посмотрим». То есть мы цельной картины не видим. На сегодня мне понятно одно: у правительства в целом нет чёткой и согласованной позиции, в какую сторону дальше двигать пенсионную реформу.

Вопреки ожиданиям, конференция обошлась без сенсаций — разве что посчитать таковой неосторожное высказывание Николая Козлова

— То есть разные ведомства пытаются тянуть одеяло на себя?

— Абсолютно правильно. В условиях дефицита бюджета идут предложения, порой противоречащие друг другу. Это говорит об одном: в этом правительстве нет чёткой позиции и чёткого плана действий. Финансово-экономический блок тянет в одну сторону, социальный — в другую. Премьер заявляет, что вопрос отмены накопительного компонента не ставится и вообще судьбу будем решать в 2015 году. После этого выходит министр социального развития и говорит — извините, вопрос ещё не закрыт, мы ещё посмотрим. Всё это создаёт чувство разочарования от того, что мы не понимаем, куда идём. Соответственно, реакция на это непонимание будет возникать только тогда, когда какие-то решения будут приняты. Даже по 2015 году: реализация решения о нулевой ставке накопительной на 2015 год — это должен быть закон. Вот сегодня внесло правительство бюджет, в котором предусмотрены средства на возврат денег и по нулевой ставке с 2015 года. У меня создается впечатление, что социальный блок будет в рамках бюджетного процесса, используя своё влияние через социальный комитет Госдумы, продолжать настаивать на изъятии всех средств. Все остальное — область догадок и слухов.

Если честно, три-четыре года назад я не видел, чтобы правительство РФ вело внутреннюю дискуссию по таким ключевым вопросам в информационном пространстве. Чтобы одна часть правительства говорила — будем делать вот так, а другая отвечала — нет, вот так! По мне это просто показатель слабости и неорганизованности самого правительства.

— Раз уж заговорили об инвестициях — насколько нетипично для фондов вложение средств в строительство по примеру Ханты-Мансийского НПФ?

— Не сказал бы, что распространено, но примеры есть. Тот же проект Ханты-Мансийского НПФ. Вопрос даже не в том, что их компания теперь один из крупнейших застройщиков округа, а в том, что они получают с этого доходность в районе 40%. Не уверен, цифры, может, и меньше (действительно, в ходе презентации компании «ССТ» — «дочки» НПФ — станет известно, что доходность подобных вложений составила от 16% до 20% — ред.), но по крайней мере доходность намного выше, чем просто на финансовом рынке. Опять же есть проекты по строительству платной дороги вокруг Одинцово, который реализуют УК «Лидер» и Газфонд, есть проект объездной дороги вокруг Санкт-Петербурга, другие проекты. По крайней мере, такой вариант инвестирования существует. Но не нужно забывать, что вообще-то в НПФах всего-навсего сосредоточен 1 триллион рублей. 2 триллиона, если считать с резервами. Переведите на доллары, сумма совсем небольшая. Говорить о массовом инвестировании в строительство нельзя, фонды вынуждены диверсифицировать портфель. Тем более, сегодня этот инвестиционный пул нам обрубают. Из реального триллиона, по сути, выведены больше половины: 309 млрд за 2015 год и 243 млрд за прошлый. А они могли быть инвестированы. И если этот финансовый поток инвестиций прекратится, то все эти проекты развиваться уже не будут.

Один из последних докладов представил директор строительной «дочки» Ханты-Мансийского НПФ Вачаган Мовсисян. Суть вкратце: у нас всё очень круто

— То есть это ещё одна подножка от государства?

— Не совсем. Если абстрагироваться от всех правильных слов про пенсионные дела, то принципиальный вопрос, пойдут деньги в накопительную часть или нет — это решение государства. Либо эти деньги пускают на сегодняшнее потребление ввиду отсутствия других ресурсов, либо их пускают на развитие — не НПФов, а экономики в целом. Почему они были не сильно нужны нашим корпорациям и властям три года назад? Потому что все подряд брали дешёвые кредиты на Западе. Собственно, политика США и ЕС в отношении России сейчас одна — заморозить внешнее дешёвое инвестирование и не давать возможности развиваться. Значит, надо искать источники. Либо идти на азиатские рынки, но я не уверен, что там нас ждут с распростёртыми объятиями и что там есть такие объёмы, как в ЕС и США. Либо искать внутренние источники. Мы не можем полностью заместить внешнее финансирование, но взять на себя часть его фонды могут и должны, наверное. Это реально политическое решение государства — либо мы берём и тратим, либо мы передаем эти средства в рыночные структуры, которые инвестируют их внутри себя.