С днем рождения, Дедушка!

Тысячи лет политики разных мастей стремились сохранить молодость. К этой цели шли, невзирая на средства: проливая кровь девственниц, вырезая тестикулы у юношей и даже используя радиацию. В 21 веке на Среднем Урале к разгадке тайны вечной жизни приблизились вплотную. Но радость чиновников долгой не была. Издержки грандиозного проекта оказались неприемлемо большими: все та же кровь, нерожденные младенцы и огромное количество влитых казенных денег. В результате одной из жертв стал вдохновитель Эдуард Россель, в которого тоже кое-что вливали. Подробности — в материале «URA.Ru».

Росселя Свердловская область знает не только как первого, но и как самого активного губернатора. Уже будучи в преклонном возрасте, он всегда вставал рано утром, в отличие от многих, с удовольствием и много ездил по региону, бесконечно фонтанировал идеями разной степени полезности и масштаба, начиная от выставки вооружений, «россельбана» и Храма-на-Крови и заканчивая Уральской республикой и обязательной всенародной заготовкой грибов и ягод на продажу. И в свои 77 Эдуард Эргартович выглядит весьма бодро: работает в Совфеде, сам водит автомобиль (не всегда, впрочем, внимательно), гоняет по речке на моторной лодке, ловит хариуса. Эта необычайная росселевская моложавость уже давно породила массу легенд.

Одна из них гласит, что Россель задумался о вечной жизни еще как минимум десять лет назад. Губернатор имел серьезные амбиции, реализация которых требовала здоровья и молодости. И тогда он обратил внимание на разработки в области клеточных технологий. В частности, говорят, его заинтересовали научные работы по изучению возможностей эмбриональных стволовых клеток в Германии, которая является одним из лидеров в этой области.

Вечная молодость Эдуарда Росселя

Институту выделили помещение в госпитале ветеранов войн на 7 этаже в поликлинике

В 2005 году губернатор послал в Лейпциг заведующего нейрохирургическим отделением областной больницы № 40 Андрея Белкина и невролога Сергея Леонтьева. Там они ознакомились с работой с клетками и посмотрели банк пуповинной крови. Через год в Екатеринбурге появился Институт медицинских клеточных технологий, который возглавил Семен Спектор. Кроме того, Россель контактировал с профессором Кёльнского университета Юргеном Хешелером — ученым с мировым именем, президентом Всегерманского общества исследований стволовых клеток. Хешелер посетил Екатеринбург, в итоге институт и Кёльнский университет создали Международный научный центр по изучению и применению стволовых клеток. Многие уральские специалисты прошли стажировку в Германии. Среди них детский онколог и нынешний активист ОНФ Лариса Фечина, Белкин, Леонтьев и многие другие. Работать начали по трем основным направлениям: борьба со старением, восстановление органов, онкология.

Хешелер обещал, конечно, вложить в сотрудничество 61 млн евро, но это «капля в море» от реальных потребностей института. Из бюджета области в него потекли сотни миллионов. Депутаты Заксобрания области вспоминают, что эти расходы и эта тема были, пожалуй, самыми засекреченными в деятельности губернатора Росселя. Даже сегодня в учреждении предпочитают не называть сумму, которая выделяется на его финансирование. Хранят молчание и в минздраве.

«Напрямую в бюджете и в госпрограммах институт не значился, было не видно, сколько на него выделялось денег. Все было крайне непрозрачно, — говорит один из депутатов, пожелавший остаться неназванным. — Правительство, кстати, до последнего тянуло с переводом его в статус автономного учреждения. Видимо, не хотели снимать со сметного финансирования. Злые языки объясняли происходящее личной заинтересованностью Эдуарда Росселя в развитии института. Якобы там для него и ряда крупных бизнесменов, сделавших вложения в изучение стволовых клеток, разрабатываются специальные омолаживающие комплексы».

Не было этого! И в ДТП я тоже никогда не попадал

«Никаких аварий не было. Это неправда», — заявлял журналистам Эдуард Россель, когда сшиб на дороге свою очередную «Шкоду»

Сам сенатор категорически отрицает, что когда-либо ставил себе уколы со стволовыми клетками. Тем более, с эмбриональными. «Нет у меня такого опыта, не обращался я к этим процедурам», — заявил «URA.Ru» Россель. Но достаточно вспомнить, как политик водил за нос журналистов, настаивая, что он не попадал в ДТП на Луганской.

«Нет у нас такого пациента и не было, — вторит Росселю директор Института клеточных технологий Сергей Леонтьев. — Лаборатория антивозрастных технологий у нас есть, она разработала уникальную методику определения биологического возраста. Есть даже пока еще не запатентованная методика, позволяющая откорректировать этот возраст, но мы не оказываем лечебные услуги. Мы лишь разрабатываем технологии и внедряем их в практическое здравоохранение. Клиническими исследованиями занимаются больницы, имеющие на это разрешение — девятая, сороковая, обе областных. Мы с ними сотрудничаем по договору. Конечно, ряд высокопоставленных чиновников проходили у нас обследование, мы давали им рекомендации. Но мы не клиника».

Сергей Леонтьев также сообщил, что ни одна лаборатория института не работает с эмбриональными клетками — единственными клетками, способными дифференцироваться в организм целиком и которые в то же время можно перепрограммировать на выращивание любого органа и ткани. «Работать с эмбриональными клетками можно, запрещено клонировать человека. Но мы работаем с другими клетками. В стадии доработки находится протокол по применению фибробластов. Это собственные клетки человека, которые мы культивируем, наращиваем, а потом пересаживаем человеку, например, для лечения ожога. Дорабатывается протокол по применению стромальных мезенхимальных клеток, необходимых для снижения иммунного ответа при пересадке костного мозга, — рассказывает директор института. — Есть у нас договор с питерским НИИ онкологии, в середине октября к нам приедет их специалист, привезет дендритные клетки, которые используются для изготовления вакцины против рака. Мы будем их выращивать и работать над изготовлением такой вакцины».

Грузите эмбрионы бочками

Расследование дела по факту жуткой находки совершенно неожиданным образом прекратилось

Между тем уральцы хорошо помнят, как летом 2012 года недалеко от трассы Екатеринбург — Нижний Тагил были обнаружены четыре 50-литровые бочки, доверху набитые человеческими эмбрионами. Всего было обнаружено 248 эмбрионов в основном в возрасте до 12 недель, т.е. в стадии человеческого зародыша весом до 500 граммов. Шум поднялся неимоверный. Кого только не пытались обвинить в этом: и городские клиники, и предприятия по утилизации медицинских отходов. Но следы привели в Уральский государственный медицинский университет, где, кстати, располагается лаборатория «Технологий клеточной и генной терапии» института клеточных технологий. Здесь тоже пытались «назначить» крайнего: те же предприятия по утилизации. Когда ничего не вышло — ректор УГМУ Сергей Кутепов придумал новую версию. Якобы одна из сотрудниц академии проводила научные опыты над эмбрионами, ткань которых, к слову, самый богатый источник стволовых клеток, потом ее уволили, а она забрала часть научного материала с собой. Женщина же категорически все это опровергла.

Силовики, которые занялись этим делом, выяснили, что эмбрионы доставлялись в медакадемию для опытов из всех больниц и роддомов города. Их учет в УГМУ не вёлся, а вывоз анатомических препаратов в медакадемии был поставлен на поток. «Все были шокированы, когда один из сотрудников учреждения заявил на допросе, что вуз уже не в первый раз избавляется от ненужных препаратов таким образом. Оказалось, что в мае того же года вывозили целый грузовик эмбрионов — около десяти бочек или тысячи зародышей. При этом никакой документации у вуза не осталось, поэтому установить место стихийных свалок не удалось», — рассказал «URA.Ru» собственный источник в правоохранительных органах.

По его словам, дело замяли по указке «сверху». И расследование прекратилось, так толком и не начавшись, даже несмотря на то, что сразу несколько известных российских врачей заявили, что странная находка могла быть не пригодившимся абортивным материалом, который был предназначен для изготовления вакцин или фетальной терапии (в основе лежит изъятие и использование в косметологии тканей человеческих эмбрионов и плодов, жизнь которых искусственно прерывают на разных сроках беременности).

Все лучшее — немцам

Чем занимались в УГМУ — до сих пор неясно. Но стоит отметить, что, в отличие от России, во всём цивилизованном мире работа с эмбриональными стволовыми клетками, получаемыми из зародышей и абортивного материала, жестко регламентирована. В Австрии, Дании, Франции, Ирландии, Испании их использование, к примеру, строго запрещено. В таких странах, как США, Великобритания, Финляндия, Греция, Голландия, Швеция приняты законы, разрешающие их использование исключительно в исследовательских целях. Есть и страны с более хитрым законодательством. Например, в Германии разрешено использование только ввозимых из-за рубежа эмбриональных стволовых клеток.

Тут стоит напомнить, что уже упоминаемый профессор Кёльнского университета Юрген Хешелер был координатором проектов двух европейских консорциумов по стволовой тематике. Данные консорциумы объединяют усилия потенциальных частных инвесторов Германии и Швейцарии. А именно в Швейцарии сегодня находится крупнейший в мире банк стволовых клеток, который нуждается в постоянном пополнении материала. Кто знает, может уральские медики усиленно трудились на благо Германии и Швейцарии.

Укол физраствором

Если Росселя и обманули, то хуже ему в любом случае не сделали

Но как же Эдуард Россель и олигархи, мечтавшие о «вечной молодости»? Получали ли они свою порцию стволовых клеток? Эксперты уверены, что нет. «Знаю, как все начиналось, как шло. У меня скептическое отношение к проекту. Я бы назвал его синекурно-отмывочный. Во всяком случае, на первом этапе. Росселя просто развели на деньги, — на условиях анонимности поделился мнением известный в Екатеринбурге врач. — Когда стволовые клетки стали модными, к сильным мира сего приходили медики, ученые, просили денег на исследования, обещали 200 лет жизни. При Спекторе быстро организовали институт, собрали туда невропатологов и руководителей здравоохранения, дали им бюджет. Никакими научными исследованиями они не занимались, знали, что толку не будет. Для нормальной научной работы нужны другие деньги и другие люди».

Когда же, наконец, инвесторы из числа политиков и бизнесменов начали требовать дивидендов в виде «эликсира вечной молодости», им дали плацебо, — уверен собеседник агентства. «Если фибробласты не перерождаются и считаются безопасными, то эмбриональные легко перерождаются в любые ткани, в том числе могут превратиться в раковые клетки. Нормальный врач не станет рисковать. Есть основание предположить, что они кололи клиентов проверенными витаминами или даже физраствором, а не какими-то непонятными клетками».

Какие странные клоны

Семен Спектор. Первый директор Института клеточных технологий

Слова медика косвенно подтверждает странное собрание юридических лиц вокруг института. «Бюджетное учреждение учреждало компании, директора которых учредили еще ряд организаций с названиями типа „Клеточные технологии“ или „Центр клеточных технологий“, а потом переписали их на номиналов. В общем, есть подозрения, что существует налаженная схема по выводу бюджетных средств», — делятся подозрениями депутаты Заксобрания.

Действительно, согласно СПАРК, у института есть «дочка» — ООО «Инномедцентр», ее директором и соучредителем являются медицинский университет и Дмитрий Гребнев (судя по всему, преподаватель УГМА). Он также является единоличным владельцем и директором ООО «Клеточные технологии», а также бывшим владельцем ООО «Центр клеточных технологий». Последняя компания раньше значилась по адресу института, а теперь зарегистрирована в Москве. Ее владельцем указана некая Валентина Ветрова, действительно очень похожая на номинала — женщина является владельцем десятков организаций в разных городах страны. При этом контактный телефон компании принадлежит все тому же Гребневу.

Еще одной компанией — НП МНИИ БТ «Биоселтек» кроме института владели Юрген Хешелер, Семен Спектор, Владимир Каминский (в 2013 году НП было ликвидировано), а директором в ней был партнер Спектора Алексей Марговенко, в свое время имевший лотерейный бизнес. Партнерство выступало учредителем ООО «Агентство международного туризма и торговли „Меноба“», которое согласно сайту, торгует БАДами. Сейчас екатеринбургским отведением «Менобы» владеют Марговенко и Феликс Зильберман. А одноименной группой компаний, зарегистрированной в Москве — единолично Марговенко. Говорят, что когда-то давно он якобы был учредителем автошколы, располагавшейся в здании на Карла Маркса 22, где сейчас зарегистрирован юридический адрес института клеточных технологий.

Стволовые клетки выходят из моды?

«Как же институт может быть „мыльным пузырем“, имея 25 собственных патентов, — недоумевает Сергей Леонтьев. Мы выступаем на международных конгрессах. По ряду разделов мы на передовом рубеже. У нас есть лаборатория, занимающаяся детской онкогематологией, она участвует в международных протоколах лечения лейкозов у детей раннего возраста. Наши ученые цитируемы в мире». Вместе с тем глава института признается, что разработанные технологии пока не пользуются особым спросом. Та же частная клиника УГМК, возглавляемая бывшим министром здравоохранения Михаилом Скляром, собирается внедрять у себя американскую методику омоложения с применением собственных стволовых клеток человека — так называемый «вирус долголетия». Дело идет к покупке патента.

Единственная технология, которую удалось продать — определение биовозраста. За 100 тыс. рублей ее купили тюменцы. «Рынок пока не готов, это связано прежде всего с отсутствием закона об обращении биологических продуктов», — оправдывается Леонтьев. Но незадолго до этого он отметил, что ежегодно мировой рынок биотехнологий приносит 1,5 млрд долларов прибыли.

Если взять стоимость только косметической процедуры, то курс инъекций фибробластов в Москве обойдется примерно в 300 тыс. рублей. Пунктат берется из заушной или ягодичной области, эффект длится от 1,5 до 5 лет. Если речь об эмбриональных стволовых клетках, то цена одного укола достигает 500 тысяч рублей. В Екатеринбурге стоимость доходит до 1 млн рублей. При этом ежегодный омолаживающий курс требует целой серии инъекций. Но клиентуру это не отпугивает. «Эффект сильный, могу сравнить его с эффектом от кокаина. Ты скачешь, как ребенок, фонтанируешь идеями, становишься очень энергичным. Очень многие мои коллеги давно уже сидят на этих уколах», — поделился с «URA.Ru» депутат Госдумы РФ, пожелавший остаться неназванным. Между тем, он же отмечает, что многие столичные VIP уже перешли на митохондриальное омоложение, поскольку считают его наиболее эффективным методом.