Долговая яма

Случилось невероятное: выселенная из квартиры в Тюмени за просрочку паевых взносов дольщица ипотечного кооператива в суде добилась возврата ей суммы пая. Помог ей в этом московский адвокат, работавший бесплатно. Это так вдохновило других «выселенцев», что они решили объединиться в борьбе за свои права. О том, как затягивает долговая воронка, почему ипотечный кооператив может выставить на улицу детей и через что нужно пройти, чтобы вернуть свои деньги, — в материале «URA.Ru».

Продажи арестованных квартир несостоятельных дольщиков уже становились темой публикаций «URA.Ru». В большинстве этих историй фигурировал потребительский ипотечный кооператив (ПИК) «Наш город — строим вместе», участницы которого, Ольга Чернова и Валентина Горяева, обратились в нашу редакцию в поисках поддержки в борьбе за, как они считают, свои квартиры. К ним примкнула Светлана Любякина, недвижимость которой тоже продали за долги по сходной цене. Изначально было ясно, что вкладчицам нужен хороший адвокат, готовый работать ради имени, потому что денег у сражающихся за единственное жилье женщин нет.

Как ни удивительно, такой юрист нашелся: это Анатолий Клейменов из московской адвокатской коллегии «Меклер и партнеры». Оказалось, что адвокат вот уже больше года судится в Тюмени по делу еще одной участницы ПИК «Наш город — строим вместе» — Ольги Злыгостевой. Ее история поражает даже на фоне других бывших членов кооператива, тоже прошедших огонь, воду и медные трубы в попытках сохранить квартиры.

Как рассказывает Ольга Злыгостева, она вступила в ПИК «Наш город» в феврале 2005 года. Внесла, как и ее товарки по несчастью, вступительный взнос в 75 тысяч рублей и в том же году заплатила 50% от стоимости квартиры, которые были нужны по договору, чтобы ПИК приобрел для своего пайщика жилье. Семья Злыгостевой выбрала трехкомнатную квартиру на Профсоюзной над магазином «Нива», и все семейство (сама Ольга, муж-инвалид и трое детей, включая младшего сына, появившегося на свет практически в день покупки квартиры) переехало туда и стало обустраивать быт.

До строительного бума в Тюмени в 2005 году оставалось несколько месяцев. В это время «советские» квартиры на Профсоюзной, в центре города, считались едва ли не элитным жильем

Проблемы, как говорит женщина, начались в 2007 году. Деньги у Ольги Злыгостевой были в акциях, которые сильно упали. «Из 400 тысяч рублей осталось всего двадцать пять, которых хватило на один платеж», — с грустью вспоминает Ольга. — Я заплатила за февраль и пошла к Касьянову (Олег Касьянов — председатель ПИК «Наш Город», директор агентства недвижимости «Город», вице-президент Объединения риэлторов Тюменской области). У меня на руках была рекламная брошюрка, где было указано, что будет, если член кооператива не сможет заплатить весь пай. Тут было три варианта: либо кооператив покупает меньшую квартиру на сумму внесенного пая, либо ПИК может предложить выкупить квартиру другим своим членам, вернув пайщику внесенные деньги, либо квартиру продают, а пайщик покупает другую — на сумму внесенного пая. То есть без квартиры или денег вы не остаетесь«. Реальность, по словам Злыгостевой, оказалось куда жестче рекламных обещаний.

Многодетная мать вспоминает, что пошла на переговоры с Касьяновым, чтобы добиться рассрочки. «ПИК меня сразу попросил выселиться, — вспоминает Ольга. — Я им ответила, что это жилье у меня единственное, у меня там прописаны трое несовершеннолетних, я что, вообще без жилья должна остаться? А они только ухмылялись — мол, это ваши проблемы, раз вы не платите». Женщина оставалась должна ПИКу 288 тысяч и бегала по знакомым в попытках собрать деньги. «Я предложила Касьянову продать квартиру и отдать мне те деньги, которые я уже выплатила, — вспоминает Ольга. — Он согласился, но потом я узнала, что моя квартира арестована и выставлена на продажу, потому что некая гражданка Чашкова подала заявление на выход из кооператива, а поскольку на счету организации не было денег, ПИК решил рассчитаться моей квартирой». Благо в регистрационных документах собственником жилья был указан кооператив, а не Ольга Злыгостева. В результате единственное жилье многодетной матери было продано с молотка, а через восемь месяцев квартира была перепродана. На тот момент Злыгостева заплатила «Нашему городу» один миллион 227 тысяч рублей. Женщину исключили из членов кооператива и потребовали освободить жилье.

Ольга Злыгостева вспоминает: «Выселили нас 22 августа 2011 года. Это черная дата для нашей семьи». При воспоминании о дне выселения средний сын Ольги, Сильвестр, до сих пор не может сдержать слез. День рождения мальчика — 23 августа, и «праздновал» он его на улице. События тех дней оказались для ребенка страшным потрясением, его пришлось потом лечить у невропатолога: у мальчика был нервный срыв. Когда приставы взломали дверь в квартиру Злыгостевой, одна из них сказала потрясенной женщине: «Забирайте отсюда детей, а то сейчас приедет опека и заберет их у вас!» Так мать с ребятишками оказалась на улице.

Без квартиры, без денег, без надежды: мать с тремя ребятишками оказалась на улице в конце августа — в туалет детей водили в торговые центры, ночевали в лесу

В течение следующего месяца семья мыкалась по знакомым. Переночевав в гостях, Ольга уходила на смену — на работу, муж — искать съемное жилье. Когда дети были не в школе, им с родителями приходилось бродить по городу, в туалет детей водили в торговые центры. Один раз, не найдя пристанища, семья была вынуждена ночевать в лесу. Ольга Злыгостева рассказывает, что пыталась найти помощь в центре «Мария», но не рискнула оставить детей в социальном центре одних. «Одна женщина, юрист, сказала мне тогда: вам вообще не надо с детьми ходить по социальным учреждениям — заберут!», — с содроганием вспоминает мать. И пересказывает: «Мне рассказали, что на черном рынке ребенок из нормальной семьи стоит полтора — два миллиона рублей».

После выселения в квартиру на Профсоюзной Ольгу Злыгостеву пустили только 14 октября. Почти два месяца семья обходилась без теплых вещей, а дети — без учебников. Когда многодетную мать наконец пустили за вещами, приставы фотографировали все, что она берет в когда-то своей квартире. «Представляете, беру детские плавки — фотографируют, записывают: детские плавки — 5 штук. Трусы женские беру — тоже фотографируют», — с печальным смехом вспоминает Ольга.

Найти квартиру многодетной семье оказалось непросто: люди отказывались сдавать жилье, узнав, что у потенциального арендатора трое детей. Съемный угол удалось найти только 22 сентября, и уже это было для семьи Злыгостевой праздником.

Большую часть вещей, оставшихся в квартире на ул.Профсоюзной, вернуть так и не получилось

Однажды, проходя мимо бывшего дома, женщина увидела на улице свое кресло. Дозвониться до нового хозяина квартиры ей не удалось. Судебные приставы, так рьяно следившие за ней, когда Ольга пришла за своими вещами, поверили на слово новому хозяину, что вопрос по остававшимся вещам Злыгостевой решен к обоюдному удовлетворению. Где искать свое добро, в том числе библиотеку, многодетная мать теперь не знает. Но говорит, что это не первоочередная задача. Главное для Ольги — вернуть деньги, которые она вложила в «Наш Город — строим вместе».

Все попытки отсудить у кооператива кровно заработанные рубли заканчивались ничем, пока летом 2013 года знакомые не свели Ольгу с московским адвокатом Анатолием Клейменовым, часто бывавшим в Тюмени, который согласился представлять многодетную мать бесплатно. Клейменов поначалу не верил в шансы Злыгостевой отсудить у кооператива деньги. «Мои коллеги, все без исключения, в том числе известные наши ученые, специалисты по гражданскому праву, убеждали меня в тщетности замысла, — говорит Клейменов. — Но у Злыгостевой не было иных шансов, жизнь вся в темных тонах, муж-инвалид, на руках трое детей...Нужно было что-то делать. Конечно, семью не бросили, собирали, как говорят, с мира по нитке». Поначалу у Анатолия Клейменова дело тоже не пошло: в феврале Ленинский суд Тюмени отказался взыскать в пользу Ольги Злыгостевой «незаконно сбереженные» «Нашим городом» средства. «Но с апелляцией произошло чудо, решение Ленинского суда было отменено, а принято было другое — о взыскании денежных средств. Снимаю шляпу перед апелляционной коллегией», — радуется адвокат.

Правда, отсудить деньги и получить их — далеко не одно и то же. Ольга Злыгостева в течение месяца не могла взять в суде исполнительный лист, который бы позволил ей обратиться напрямую в банк и получить свои деньги. Документ выдали лишь после письменной жалобы адвоката председателю суда с угрозой направить копию в Судебный департамент Верховного Суда. «Я даже получил ответ, что кого-то пожурили», — грустно улыбается Клейменов. В итоге, когда исполнительный лист дошел-таки до банка, где был счет кооператива «Наш город», оказалось, что на счету всего...27 тысяч рублей. «Кооператив тут же обратился в суд с просьбой о рассрочке исполнения решения, им было нагло предложено выплачивать по 10 тысяч рублей ежемесячно и около 900 тысяч рублей — до лета 2017 года. К счастью, суд не согласился на такой вариант», — возмущается юрист.

У Олега Касьянова своя точка зрения на проблему пайщицы: «Я раз пять или шесть давал ей отсрочку. Мы чуть ли не четыре года ее не выселяли»

У председателя ПИК «Наш город — строим вместе» Олега Касьянова другая точка зрения на проблему. «У нас было 640 участников, мы приобрели 442 квартиры. И только по этим трем квартирам (Злыгостевой, Черновой и Горяевой) такие проблемы, — говорит Олег Касьянов. — Злыгостева вообще выплатила половину пая, а потом сделала всего два платежа и перестала платить. Я раз пять или шесть давал ей отсрочку. Мы чуть ли не четыре года ее не выселяли. А когда решили выселить, при этом присутствовала сотрудник прокуратуры, чтобы все было законно. Мы ей предложили двухкомнатную на „Маяке“, но она отказалась уезжать из центра!» Касьянов уверяет, что покупатель квартиры Злыгостевой — такой же пайщик, которому была законно передана квартира. И добавляет, что Ольга злоупотребляет статусом многодетной матери. На вопрос «URA.Ru», почему вот уже полгода кооператив не выплачивает ей деньги, Олег Касьянов посетовал на отсутствие средств. «Мы с 2008 года не функционируем. Не закрываем кооператив, потому что у нас еще есть обязательства, в том числе и обязательство перед Злыгостевой. Есть должники, которые нам не платят, и мы не можем расплатиться с ней. Что нам, банкротиться?» — посетовал председатель кооператива. Почему кооператив, который, по словам его председателя, был создан, чтобы люди помогли друг другу приобрести жилье, не вернул пай многодетной матери сразу, как только реализовал ее квартиру, Касьянов объясняет просто: «На то время у нас не было оснований вернуть им деньги». И снова говорит о том, что Злыгостева — злостный неплательщик.

С учетом историй трех других обратившихся в «URA.Ru» женщин складывается странная картина. И Ольга Злыгостева, и ее подруги по несчастью считают, что в ситуации слишком много совпадений. Попавшие в долговую кабалу — кто из-за собственных ошибок, кто по объективным причинам — дольщицы теряют и квартиры, и деньги. После этого в дело вступают приставы, арестовывают квартиру и продают ее с молотка временным приобретателям, которые в дальнейшем уже реализуют жилье обычным тюменцам. Квартиры по заниженной цене покупают одни и те же люди, имеющие в собственности необычно большое количество жилья, а приставы оперативно увольняются, стоит только поставить вопрос о нарушениях при проведении торгов. При этом реально уплаченные кооперативу деньги пайщикам не возвращают: ведь формально эти средства «съедены» огромными штрафными санкциями договоров займа, и суд вольно или невольно защищает людей, которые зарабатывают на правовой безграмотности простых тюменцев. В итоге, когда, казалось бы, суд принимает сторону пайщика, на счету кооператива не оказывается денег.

Женщины, обжегшись на ипотечной покупке через кооператив, решили объединиться и вместе добиваться справедливости. Адвокат Клейменов собирается им помогать. Ольга Чернова уже писала заявление в полицию с требованием проверить законность действий покупателя ее квартиры. Светлана Любякина добилась от руководства ФССП признания, что в действиях их тюменских коллег были нарушения при оценке и реализации имущества. Теперь Любякина собирается подавать на областное Управление в суд, требуя компенсации морального вреда за крайне жесткую попытку выселить ее осенью. Устных извинений Светлане недостаточно.

Женщины готовы идти до конца, чтобы вывести на чистую воду тех, кто, как они считают, забирал или пытался забрать их квартиры, продавал их задешево или лишал пайщиц уже выплаченных паев.