Хотят ли новорусские войны?

Последние заявления Владимира Путина о неделимости территории Украины, его слова о том, что «Донбасс и Киев нужны друг другу», сменившаяся тональность российских СМИ по отношению к событиям в соседней стране — все это заставило экспертов всерьез рассуждать о сворачивании Кремлем проекта «Новороссия». Намерения России вернуть восточные территории не остались незамеченными и жителями самопровозглашенных республик. И у них уже готов ответ на новые политические веяния. На «большого брата» обиды никто не держит, но и складывать оружие ополченцы не собираются. Почему никому здесь не нужен, казалось бы, такой желанный мир и как выглядит большая геополитика глазами людей, уже привыкших жить на войне, — читайте в материале собственного корреспондента «URA.Ru» на Донбассе Андрея Гусельникова.

Нет минским соглашениям

5 декабря, в день перемирия, выстрелами украинских «Градов» в Кировске были повреждены два частных дома, автовокзал, Дом престарелых и школа

Когда я услышал это впервые, от казаков, я был в шоке. Потом я слышал это множество раз, от самых разных людей, и уже привык. Вот уже месяц я на Донбассе и могу со всей ответственностью заявить: я не встретил здесь еще ни одного человека, кто был бы доволен минскими соглашениями. Лишь политики — руководители республик и их чиновники — говорят на эту тему в позитивном тоне. Все остальные — проклинают.

Простой народ — как ополченцы, так и мирные жители — считают, что их кинули, подставили, предали. «Мы бы давно освободили наши земли!» — говорят люди. В этом есть значительная доля здравого смысла: после серии удачных военных операций в конце лета — начале осени ополчение имело существенное превосходство над украинскими войсками — тактическое, в живой силе и технике, а главное — в боевом духе. «Мы не дошли до Мариуполя километров десять, — вспоминает раненый ополченец Александр. — Если бы не приказ остановиться, мы бы легко зашли в него». «А мы бы давно освободили аэропорт!» — говорят в Донецке.

Ситуация с переговорным процессом, который идет сейчас, аналогична: переговоры активно продвигает руководство обеих республики, простой народ — в недоумении, военные матерятся. Особенно те, кто на передовой, они прекрасно знают цену украинскому слову: как только перемирие — жди снарядов. В одну из объявленных дат — 5 декабря — о которых стороны договорились официально, на совместной комиссии с ОБСЕ, мы с группой луганских журналистов выехали в прифронтовую зону проверить, как соблюдается договоренность. В итоге едва не попали под обстрел. «Нет никакого перемирия и не будет, — сказал нам тогда ополченец из Кировска Александр Быков. — Сказки все это!»

Кто воюет на Донбассе?

Ответ на вопрос, хотят ли новорусские войны, прост: хотят

Когда я говорю «ополченцы», меня в последнее время все чаще поправляют: «у нас сейчас не ополчение, а регулярная армия». Правда, по документам армия теперь называется «народной милицией», а милицию, в свою очередь, 10 ноября переименовали в полицию. Но об этом знают только журналисты, правительство да командиры, сами служащие силовых ведомств в большинстве своем — не в курсе. Когда объясняешь им все это, отвечают: «Не морочь нам голову!» В общем, народ путается.

Кто же служит в войсках ЛНР? Если суммировать оценки разных людей (никакой статистики, естественно, нет и быть не может), получится следующая картина: треть — россияне (в том числе процентов 10 — чеченцы), две третьих — жители Донбасса. В казачьих подразделениях расклад немного другой, но суть та же: совсем мизерный процент — это интернационал (итальянцы, поляки, немцы, негры), меньшая часть — россияне, большая — местные. Вот и ответ на вопрос, за что здесь воюют люди — за свои дома. Те россияне, которые едут на Донбасс по зову сердца, тоже считают, что защищают родную, русскую землю.

Можно сколько угодно спорить, чья это земля издревле, но сознание людей не изменить. Все последние годы они жили на Украине, но с ностальгией по СССР, а себя считали русскими. «В Луганске людей, симпатизирующих Украине, было много до 2 июня — до авианалета, — вспоминает жительница Луганска Вика. — Сейчас приверженцев Украины практически нет». Виктория знает, о чем говорит: она была членом центризбиркома того самого легендарного референдума 11 мая. Итоговую цифру помнит наизусть: за независимость проголосовало 96,2 процента!

Майданутые и даунбассцы

9 декабря, в День тишины в Первомайске украинской артиллерией разрушен подъезд жиго дома

У жителей Донбасса сегодня — огромное множество причин не быть вместе с Украиной. Первая, которая на поверхности, — это ненависть к «украинскому фашизму». Авиаудары по городам, обстрелы мирных граждан, пытки и издевательства в плену, погибшие дети, старики — Новороссия еще очень долго не простит этого Украине. По крайней мере, пока не изменится сама Украина. Есть и глубинная, психологическая причина: Украина все больше тяготеет к европейским ценностям, Донбасс в ответ ржёт в соцсетях над выходками «майдаунов» с голыми задами: «К этому вы стремились?»

«Наши традиционные ценности и европейские — диаметрально противоположны, — считает экс-народный губернатор Донецкой народной республики Павел Губарев. — Мы исповедуем православие, для Европы понятие веры очень размыто, заменяется словом толерантность, и какая-нибудь сатанинская секта имеет такие же права, как любая традиционная церковь. Для нас семья — это муж, жена и дети, любовь, а европейские понятия о семье — сами знаете... Коллективизм — индивидуализм. У нас — историческая память и служение Отечеству, у них — жизнь текущим моментом и удовлетворение личных потребностей».

Надежды на «крымский вариант» не оправдались, на военную интервенцию — тоже. Но несмотря ни на что Донбасс на Россию не в обиде, ее действиям находят оправдание

Третья, пожалуй, самая важная причина — любовь к России, как бы это напыщенно ни звучало. Первое слово, которое скандировали те, кто шел в апреле на штурм зданий обладминистрации и СБУ в Луганске, было слово «Россия». И российских флагов было больше всего. Конечно, они надеялись, что «большой брат» придёт и спасет. Крымский вариант не состоялся, войска летом тоже не ввели — это так и осталось несбывшейся мечтой. «В Антроцит вошел российский спецназ», — написали несколько дней назад украинские сайты. «Ну наконец-то!» — комментируют луганчане. Даже сегодня, когда новоявленные республики, по сути, брошены на произвол судьбы — самостоятельно расхлебывать тяжелейшую ситуацию, вызванную экономической блокадой, приведшей к гуманитарной катастрофе, Донбасс на Россию не в обиде. Здесь все — геополитики. Любая бабушка объяснит вам, почему Россия не могла вмешаться: «а то была бы третья мировая!»

Сегодня у жителей Новороссии есть три мечты: 1) оттеснить украинские войска до границ республик и освободить свои земли; 2) чтобы против существующего режима в Украине восстали другие города (и первые вспышки этого мы уже видим); 3) войти в состав России. «Когда-нибудь нашей валютой станет любимый рубль!» — надеется глава республики Плотницкий.

Диспозиция

Если посмотреть на карту боевых действий на Донбассе глазами эксперта, то мы увидим два больших плюса и три таких же больших минуса. Первый ПЛЮС: в результате летне-осенних боев, когда в нескольких «котлах» были окружены и уничтожены крупные группировки противника, у Новороссии появился огромный кусок границы с Россией: почти от Мариуполя до населенных пунктов чуть восточнее Луганска. По сообщению генсека ОБСЕ Ламберто Заньера, Украина не контролирует 400 км границы. Завози — не хочу, все, что угодно.

Второй важный ПЛЮС: в результате все тех же боев ополченцы оттеснили украинские войска на 10-15 км к северу от Луганска — в результате в столицу ЛНР вернулась и очень быстро налаживается мирная жизнь: транспорт, рынки, магазины, вузы, школы — все работает. Народу в Луганске уже столько, что перед светофорами стали скапливаться небольшие автомобильные пробки, что теперь является поводом для гордости у местных. На днях даже возобновил работу один из суши-баров!

Линия фронта «над» Луганском (к северу от города) проходит теперь по речке Северский Донец, на которой стоят два населенных пункта: Станица Луганская и Счастье. По последним сводкам, идут активные бои в Валуйском (это окраина Станицы Луганской) и, возможно, совсем скоро мы услышим новость об освобождении Станицы. Со Счастьем все сложнее: там находится стратегической объект — ТЭЦ. Взять поселок можно, лишь только стерев её с лица земли, но делать этого никто не будет: теплоцентраль дает тепло и электричество «и нашим, и вашим»: и Луганску, и половине Харьковской области Украины.

Если бы не приказы остановиться, уже и Мариуполь был бы взят, и донецкий аэропорт зачищен

Главные МИНУСЫ военной диспозиции — это куст городов Стаханов — Первомайск — Кировск, находящийся в полукольце вражеских войск и постоянно подвергающийся обстрелам; Дебальцево — крупнейший транспортный узел ровно посередине между Луганском и Донецком, он сегодня под «укропами»; и, наконец, бои в окрестностях Донецка: в отличие от Луганска, мирная жизнь там проходит под аккомпанемент взрывов. Самая важная точка, конечно, аэропорт. «У нас, чтобы выбить украинцев из аэропорта, три дня, не прекращая, работали „Грады“, — вспоминают луганчане. — А в Донецке аэропорт еще крупнее. Как только его зачистят — городу сразу станет легче».

Описанная линия фронта сложилась еще ранней осенью, и к середине декабря воюющие стороны успели основательно зарыться в землю. Плюс северная часть фронта проходит по Северному Донцу, который даже зимой толком не замерзает: пехота, возможно, и сможет перейти по льду, но никак не техника. Если расстановку сил на карте не поменяют политики, то военные сделать это в ближайшее время точно не смогут: статус-кво, скорее всего, продлится всю зиму.

Мир на этих условиях, если украинские войска никуда не отойдут, Донбассу не выгоден никак, это все равно, что ни о чем не договаривались: украинцы стопроцентно продолжат обстреливать позиции ополчения (причем, первый обстрел произойдет прямо в первый же день мира — могу поспорить!). А на условия, которые выдвигают ЛНР и ДНР (снятие экономической блокады и признание за Донбассом особого статуса), ни за что не пойдет Киев. Ситуация на политическом фронте такая же, как и на военном — патовая. Так что ответ на вопрос, хотят ли новорусские войны, прост: хотят. Такого мира, как сейчас, им не надо. Блокадная зима, пришедшая на смену «русской весне», станет для ЛНР и ДНР, пожалуй, самым серьезным испытанием. Но почему-то мне думается, что если они его пройдут — Новороссия может состояться. Даже если это в какой-то момент разойдется с планами Кремля. Просто так, по факту.