«Никакого коридора там нет, это все брехня»

Об эвакуации мирных жителей из самой горячей точки на линии фронта — Дебальцевского котла — власти ЛНР и ДНР договорились с киевскими силовиками еще на прошлой неделе. Однако, несмотря на все договоренности, выходящим из окружения людям стреляют в спину. В этом корреспондент «URA.Ru» убедился лично, когда встречал беженцев из деревни Чернухино, за которую последние дни шли бои. Кто-то из шедших по коридору граждан поймал пулю, кто-то — подорвался на мине. Все подробности — в репортаже корреспондента нашего агентства.

По согласованию с Вооруженными силами Украины, выход гражданского населения должен был начаться в 10 утра. Однако многие жители выдвинулись, как только рассвело. Ополченцы прекратили обстрел позиций украинских силовиков и приготовились к встрече беженцев. Всего работало четыре гуманитарных коридора: один в сторону ДНР — из Дебальцево в направлении Углегорска, два в сторону ЛНР — из Чернухино на Зоринск и Фащеевку и один коридор — в «украинском» направлении, в сторону города Артемовск. Первую группу беженцев встречаю в Алчевске около 11 утра.

«Там сейчас ад! — рассказывает Татьяна из Чернухино. — Разбомбили все. Поселка уже нет. У нас сосед сошел с ума, мы его оставили, не знаем, что он будет делать! У него в доме уже ни окон, ни стен — ничего нет».

«Я 30 лет проработала — осталась, в чем сейчас стою, — плачет Лена, Танина тетя. — Дома стоят разбитые, старики, которые проработали всю жизнь, сидят в убежищах. Неужели они такое заслужили?». Таня с мужем, дочкой и тетей выбирались из Чернухино пешком. Через пару часов их на трассе подобрал бывший житель Чернухино и довез до Алчевска. «Теперь будем как-то добираться до Свердловки, там у нас родные (город Свердловск в ЛНР — прим. ред).

Водитель, вывозивший беженцев из зоны боевых действий. Бронежилет не помешает

Пока разговариваем, к остановке подъезжает еще одна машина с беженцами. Высадив людей, водитель разворачивается, чтобы ехать обратно в Чернухино. «С собой возьмете?» — спрашиваю водителя. — «Садись!»

С самого утра Сергей вывозит из деревни родню: «Уже три ходки сделали, сейчас едем за внуками». Несмотря на то, что все это время Чернухино находилось под украинцами, для Сергея ополченцы — это «наши», а украинские военные — «сволочи и фашисты». «Едет по деревне джип, сзади миномет, — вспоминает он. — И с одной улицы на другую лупит по всем домам». «Зачем?» — спрашиваю. — «А кто их знает!» У его жены Ани самое яркое воспоминание последних дней — это трупы, которые лежат по всему поселку. «Не дают ни убирать, ничего!» — говорит она. «Соседа моего кум уже неделю лежит — не пропускают, чтобы забрать, похоронить», — добавляет Сергей.

«Когда же наши освободят ваш поселок?» — спрашиваю людей. «Как все люди выедут — тогда уже и начнут! — говорит Аня. — Вот сегодня дали коридор».

«Да какой там коридор! — перебивает ее Сергей. — Эти дают коридор, а те гасят, в спину стреляют!»

«У нас все хозяйство там осталось — две коровы, козы, собаки, — вспоминает Анна. — Мы только вещи собрали — с тем и приехали. А у нас в каждом дворе корова была. Теперь коровы эти по улицам ходят».

Прошу Сергея высадить меня на выезде из Зоринска: этот блокпост — последний на территории, контролируемой ополченцами. Власти ЛНР подогнали сюда автобусы, военные «Уралы» и КамАЗы, усилили охрану. Здесь уже работают ребята из LifeNews, вскоре подъезжает машина с луганскими журналистами. Автобусы c интервалом минут в 20 уходят в сторону Чернухино. Километров через 10-15 они подбирают беженцев на трассе, разворачиваются и везут сюда, на блокпост.

«Люди пробираются полями, через посадки выходят на дорогу», — говорит водитель только что подъехавшего автобуса.

Некоторые выезжали из окружения на велосипеде

«Мы часа два шли пешком, — рассказывает женщина. — Очень много людей там еще остается — маленькие дети, старики. Бабушка сидит возле двора — и никто ее не забирает. Дом наш разбило. Думали в погребе спрятаться — сарай разорвало, и снаряд прямо туда, в погреб. Сына ранило. Пошли до соседа — у него то же самое, все разбомблено». На вопрос, кто стреляет по ним, женщина отвечает уклончиво: «А кто ж его знает? Мы же по подвалам сидим, не видим».

Многие пассажиры в автобусе — со слезами на глазах: они до сих пор не верят, что теперь в безопасности. Одной из приехавших становится плохо — женщина чуть не падает в обморок, и ее выводят на свежий воздух. Народ в спешке ищет какие-нибудь лекарства. «Валерьянку будете?» — спрашивает девушка из микроавтобуса. «Давайте до Перевальска вас довезу, у меня есть место в машине!» — предлагает мужчина из легковушки.

Дед Яша получил ранение в ногу

«Надо сюда скорую вызвать!» — подсказывает министру МЧС один из его помощников, и тот тут же дает распоряжение по рации. Через полчаса на блокпост прибывает карета медпомощи, затем еще две. И они ох как пригождаются! — уже через несколько минут уазик с красным крестом на борту привозит раненого. «Шел по центральной улице, где нас должны были подобрать, — рассказывает дед Яша. — Никакого коридора там нет, это все брехня. Вот, попало в ногу навылет».

Всех мужчин-беженцев тщательно проверяют

Впрочем, ранение не избавляет деда от проверки документов. Их проверяют у всех, но только женщинам и детям разрешают остаться в автобусе, а мужчин просят выйти на воздух. Тех, у кого документов нет или кто вызывает подозрения, отводят подальше для более тщательной проверки: вместе с беженцами за линию фронта пытаются вырваться и переодетые украинские военные. Их быстро вычисляют по разным признакам — например, мозолям от оружия на руках или синяках на плечах — от прикладов автоматов. Вот на наших глазах двоих (явно военнослужащих ВСУ) под охраной уводят в отдельный автобус — теперь с ними будут работать спецслужбы.

Подозрительных лиц отводят в сторону

«Вы немного не успели, за несколько минут до вашего приезда мы поймали группу диверсантов, — рассказывает мне замкомандующего войсками ЛНР Виталий Киселев. — Пытались подойти по полю, но напоролись на наш огонь».

Со стороны Чернухино подъезжает военный уазик: заднего колеса как не бывало — машина «доковыляла» до блокпоста на диске. Это возвращается съемочная группа телеканала «Россия»: вместе с пресс-службой Народной милиции ЛНР они выезжали на несколько километров вперед, навстречу беженцам, и напоролись на осколок мины. «Да, там немножко по нам постреляли!» — рассказывает Саша, оператор военного пресс-центра. Радуясь, что все обошлось, журналисты фотографируются вместе с ополченцами на фоне подстреленного уазика.

Журналисты телеканала «Россия» радуются, что все обошлось. Видно, что уазик, на фоне которого они фотографируются, без заднего колеса

«Родители-то деток там остались, а документы все их у меня!» — спохватывается бабушка из стоящей рядом ВАЗовской четверки. «Не беда, — отвечает ей ополченец, — как фамилия родителей? Миша, запиши! Не переживайте, пропустим».

Министр по ЧС Луганской народной республики Сергей Иванушкин

«На 13 часов вывезли уже 6 автобусов, — докладывает по телефону министр по чрезвычайным ситуациям Луганской народной республики Сергей Иванушкин.

Впрочем, уже в 13.30 со всех сторон начинает бахать: режим тишины не продержался и полдня. «Мне только что позвонили ребята из моей второй роты в Фащеевке: там идет жесточайший обстрел поселка и гаубицы работают, и „Грады“, — рассказывает атаман Антрацита. — Один снаряд от „Урагана“ не разорвался — торчит возле магазина в центре поселка. А ведь там как раз второй гуманитарный коридор! Наверное, здесь не бомбят только потому, что вы, журналисты, здесь находитесь».

Всего за день, по данным руководителя Центра управления восстановлением республики Александра Дробота, ополченцы вывезли около 200 беженцев из Чернухино. Тех, кому некуда было поехать, разместили в пунктах приема в городах Алчевск, Перевальск и Луганск.