«„Дела врачей“ — это дохлый номер!»

В редакцию «URA.Ru» обратились три женщины, родные которых стали жертвами кризиса в зауральской медицине, испытывающей катастрофическую нехватку врачей, денег или специалистов с совестью и ответственностью. Спросить за преступную халатность, когда жизнь и судьба человека решаются под шум телевизора, некому.

В сентябре 2013 году Инна Синицына родила сына — Артемку. По словам Инны, из роддома его выписали на пятые сутки, состояние здоровья мальчика врачи оценили высоко — на девять баллов по шкале Апгара. Через месяц, во время планового медицинского осмотра, невролог не выявил никаких отклонений в физическом состоянии малыша.

В конце октября 2013 года Инна с малышом пришла на прием в детскую поликлинику № 3. Ее беспокоили дерматит и диарея у ребенка. Врач Альбина Зарипова уговорила поставить прививку от гепатита. «Она сказала, что противопоказаний для прививки не видит. Я ей ответила, что мы можем поставить прививку, когда все пройдет. На что она, не предоставив никакого выбора, не направив нас на анализы, сказала, что прививку можно поставить в тот же день, не дожидаясь полного выздоровления. А в карточке написала, что кожные покровы чистые, и про диарею — ни слова», — рассказывает молодая мать.

Через четыре дня у Артема поднялась температура. Фельдшер «скорой» установить диагноз не смог, но уверенно сказал, что это не простуда. Чуть позже педиатр Альбина Зарипова установила, что «ничего страшного нет», это... как раз простуда.

Еще через полторы недели у Артема начались судороги правой части тела. Врач «скорой» посоветовал при их повторении везти ребенка в больницу имени Красного Креста. Там врачи-неврологи Антонина Шевлякова и Ирина Анненкова начали лечить Артема от «стопроцентной глубокой эпилепсии». При этом, по словам Инны, доктора отказывались делать ребенку МРТ, считая, что обследование «ничего не покажет». «Ночью 21 ноября у сына было 13 судорог, а 22 ноября он впал в кому. Мне сразу сказали, что у него отек мозга, так как был набухший родничок, — рассказывает Инна. — Мы были в панике, не знали, что делать. Доктор Анненкова продолжала утверждать, что у ребенка стопроцентная глубокая эпилепсия. В реанимации врач сказал, что у моего сына „крик мозга“, не обращая внимания на то, что от боли Артем сжимал кулаки до крови».

Направить мальчика на МРТ удалось только после вмешательства еще одного врача-невролога — Светланы Медведевой. Исследование выявило у Артема признаки вирусного энцефалита с тотальным поражением левого полушария и частично — правого. Правильное лечение ребенку назначили только 2 декабря.

Инна подала заявление в прокуратуру по факту врачебной ошибки или халатности (имеется в распоряжении «URA.Ru») — ей не важно, как действия будут квалифицированы. Один раз в возбуждении уголовного дела ей уже было отказано, сейчас ведется новая проверка. Инна надеется, что докторов привлекут к ответственности, так как у нее на руках теперь есть экспертиза (имеется в распоряжении «URA.Ru)», проведенная специалистами компании, где был застрахован маленький Артем. Согласно заключению, в документах ребенка в детской поликлинике были выявлены дефекты, «препятствующие проведению экспертизы качества медицинской помощи». В больнице имени Красного Креста также документация велась недолжным образом. «Ненадлежащее выполнение необходимых пациенту диагностических и лечебных мероприятий, приведшее к ухудшению состояния здоровья пациента: неполное описание неврологического статуса, малоинформативные дневники осмотра врачей, недооценено состояние ребенка и не учтены изменения в лабораторных исследованиях, ненадлежащее выполнение необходимых пациенту лечебных мероприятий, приведшее к ухудшению состояния ребенка и хронизации болезни», — сказано в соответствии с результатами экспертизы в письме директора страховой компании Галины Севастьяновой.

Сегодня Инна Синицына в одиночку борется за будущее своего сына, которому в пять месяцев от роду поставили инвалидность первой группы. В начале марта Инна возила ребенка на реабилитацию в Чехию. В ближайшие дни молодая мать снова вывозит Артема на лечение за границу. Специально для этого она вынуждена была оформить банковский кредит. Причем государство эти затраты ей не компенсирует.

Еще об одном трагическом случае «URA.Ru» рассказала Екатерина Мельникова. Ее мама, Любовь Чеченихина, в марте этого года была на приеме у врача в курганском эндокринологическом диспансере. «Внезапно мама почувствовала резкую боль в груди, в области сердца. Муж (супруг Екатерины сопровождал женщину, — ред.) быстро нашел врача-эндокринолога (кардиолога в этом диспансере нет). Врач Екатерина Хиева, которой мы очень благодарны, незамедлительно позвонила в курганскую БСМП и вызвала бригаду кардиологов. После этого оказывала ту помощь, которая была возможна. „Скорая“ так и не приехала — даже спустя 1,5 часа, хотя Екатерина Хиева неоднократно (4 — 5 раз) звонила и говорила, что у пациента подозрения на острый инфаркт миокарда. Спустя два часа маму своими силами доставили в областную больницу, которая находится в 300 м от диспансера», — рассказала Екатерина.

В приемном покое областной больницы Любови Чеченихиной сделали кардиограмму, но доктор сказал, что «не видит никакого инфаркта». Около часа ушло на заполнение документов. Буквально через два часа после того, как женщину перевели в палату, она скончалась. «Мне сказали, что врачи до последнего боролись за ее жизнь, но не смогли ничего сделать. Как впоследствии показало вскрытие, мама умерла от острого инфаркта миокарда, то есть врач-эндокринолог сразу поставила верный диагноз, а кардиолог областной больницы ничего не увидел», — говорит Екатерина Мельникова.

Как пояснили «URA.Ru» в областном департаменте здравоохранения, вызовы «скорой» делятся на срочные и неотложные: на первые бригада обязана прибыть в течение 20 минут, а неотложные могут передаваться со станции скорой помощи в поликлинику. Вероятно, случай с Любовью Чеченихиной не был определен как срочный.

О трагедии с Екатериной Шуруповой «URA.Ru» писало в ноябре 2011 года. Мать девушки Татьяна тогда так и не смогла добиться справедливости, но до сих пор ищет ее, как и виновников гибели дочери и внучки в больничных стенах.

Во время беременности у Кати Шуруповой постоянно скакало давление. Того, что у девушки начал проявляться гестоз, никто из врачей даже не понял. Между тем это страшное заболевание. На протяжении многих лет оно входит в число основных причин материнской смертности в России. У женщины поднимается артериальное давление, возникает опасность возникновения тромбов, наблюдается белок в моче, увеличивается вес. Но при этом довольно длительное время будущая мама чувствует себя совершенно здоровой. Затем возникают отеки рук, ног, лица, плаценты, в результате снижается доступ кислорода к плоду. В конце концов отек доходит до головного мозга и сопровождается судорогами, которые могут привести к смерти матери и ребенка. При выявлении гестоза единственная возможность спасти мать и малыша — кесарево сечение. У Кати болезнь развивалась достаточно быстро. В течение четырех дней после консультаций у докторов состояние ее здоровья только ухудшалось: речь стала заторможенной, сильно отекло лицо.

В августе 2011 года Катю госпитализировали. Уже в больнице у нее начались судороги. С опозданием врачи сделали ей кесарево сечение. Катя впала в кому. Ее малышка была очень слаба. Маленькая Ксюша, родившаяся с весом 700 граммов, умерла через пять дней после появления на свет. Кате сделали операцию на мозге, но это не помогло. Она умерла через несколько дней после дочки.

По факту гибели матери и ребенка в соответствии со статьей 124 УК РФ (неоказание помощи больному) в отношении должностных лиц второй городской больницы было возбуждено уголовное дело. Однако его прекратили за отсутствием состава преступления. Мама Кати Татьяна Шурупова рассказывает, что в Московском центре была сделана судебно-медицинская экспертиза, правда, ее результаты были готовы только летом прошлого года (спустя три года после смерти Кати). Эксперты пришли к выводу, что у девушки были тонкие сосуды головного мозга и причинно-следственной связи между действиями врачей и смертью молодой мамы не выявили. «Никакие наши доводы не были приняты во внимание. Главная „отмазка“ — тонкие сосуды. Было бы понятно, если бы они лопнули при давлении 150, но это произошло, судя по ее состоянию на тот момент, при давлении более чем за 200. Она умирала в течение недели, уже находясь на больничном и будучи госпитализированной. А сейчас дело закрыли с формулировкой „отсутствие события и состава преступления“», — рассказала Татьяна Шурупова.

По словам женщины, за время следствия сменились два адвоката и пять следователей. Практически все они говорили, что дело бесперспективное и даже не старались докопаться до сути. Дошло до того, что один из следователей попросил Татьяну самой посмотреть медицинские документы дочери и указать, что у нее вызывает сомнения, чтобы провести экспертизу на основании ее пометок. Был и адвокат, который прямо заявил, что за «дела с врачами» не берется никто. Требование родственников о проверке врачей на полиграфе было отклонено: в следственном комитете посчитали это излишним, поскольку «указанные лица были допрошены в ходе предварительного следствия в качестве свидетелей».

Татьяна Шурупова продолжает бороться, несмотря на то, что надежды остается все меньше. «Может, если из ординаторской в реанимации убрать телевизор с диваном (при мне смотрели хоккей), то можно будет скорректировать чью-то судьбу? А если б еще раньше кандидат медицинских наук в кардиодиспансере проявила бдительность, эквивалентную ее научной степени и нормальной человеческой совести? А если бы врач-гинеколог заметила хоть какие-то звоночки серьезной ситуации? А если бы, а если бы... Или с такими врачами остается уповать только на господа Бога? А с таким правосудием только на Божий суд?» — с горечью задается философскими вопросами Татьяна.

Каждая из обратившихся женщин признается, что потеряла веру в отечественную медицину. «Человеческая жизнь совсем не ценится», — сказала одна из собеседниц агентства.

Заместитель директора областного департамента здравоохранения Светлана Мысливцева не смогла вспомнить случаи, описанные выше. Это понятно: в день через нее проходит до десяти жалоб пациентов на действия докторов. Но в любом случае, как отметила чиновница, она не может разглашать врачебную тайну. «Когда не удовлетворяют ответы департамента, повторно обращаться смысла нет. Нужно обращаться в суд», — посоветовала Светлана Мысливцева.