«Миома матки у тебя? Так плати скорее долги, пока не сдохла!»

В «Деловой России» — разгорается масштабный скандал. Два ее представителя, погрязшие в банковских долгах — председатель свердловского отделения Леонид Гункевич и рядовой делоросс Иван Роженцов — организуют «Центр долговой безопасности». Если присмотреться, в Екатеринбурге появилось очередное коллекторское агентство, методы которого шокируют — раковых больных заваливают венками, а родителей бизнесменов публично истязают. Даже влиятельные госструктуры удивились методам «новых коллекторов», не говоря уже о недоумении коллег-бизнесменов.

«„Деловая Россия“ — союз предпринимателей нового поколения российского бизнеса» — говорится на официальном сайте крупнейшего в стране объединения бизнесменов. Свердловское его отделение в публичном пространстве ярко представляют председатель Леонид Гункевич вместе с соратником Иваном Роженцовым. При этом можно предположить, что бизнес обоих делороссов сталкивается с проблемами.

Так, Гункевич в свое время выступал поручителем по кредиту и теперь должен «Россельхозбанку» 6,5 млн рублей. На Роженцове сегодня «висит» долг в 14 млн рублей — в качестве обеспечительной меры «Уральский транспортный банк» через суд даже добился ареста части его имущества. Свои долги они, однако, назвали «цивилизованными» и решили переключиться на тех должников, кого сами определили «глухарями» — так был организован «Центр долговой безопасности».

Первыми жертвами новой и пока даже незарегистрированной организации стали два екатеринбуржца: от одного Леонид Гункевич требует долг в восемь миллионов, от второй Иван Роженцов хочет получить 4,1 млн рублей. С девушкой, в медицинской справке которой указана «миома матки» (диагноз Роженцов выставляет на всеобщее обозрение в Facebook (деятельность запрещена в РФ)), был выбран простой метод работы — ей, по ее собственному признанию, регулярно присылают два цветка или траурный венок, которые сопровождаются насмешливыми SMS.

В отношении второго должника коллекторы «нового поколения» и вовсе развернули травлю. Сначала они устроили акцию возле офиса фирмы «Форсаж плюс», где, по их данным, он работает, а не получив никакого эффекта, «кредиторы» решили переключиться на его пожилых родителей. В их адрес стали поступать письма, напоминающие о долге, которые раскидывали по ящикам всего подъезда, а под окнами пенсионеров проводились одиночные пикеты. Не выдержав такого напора, пенсионеры написали письмо в полицию с просьбой защитить их не только от спама, но и от репутационного ущерба, который наносят новоявленные сборщики долгов.

Сами свердловские делороссы категорически не признают себя «коллекторским агентством» и в ближайшее время обещают придать центру юридический статус. Правда методы работы они менять не намерены.

«Мы не хотим уподобляться коллекторским агентствам, которые работают полукриминальными методами. Хотя обратная связь и полукриминальная — у нашего работника сожгли машину после такого пикета. Морально-этическая сторона работы центра будет кардинально отличаться от других подобных структур. Все письма, которые мы слали, были написаны вежливым языком и содержали просьбу выйти на связь. Методы, которые мы используем — никакого аморального свойства не имеют. Венки и две розочки — это бред все. Мы будем и дальше писать уважительные письма, несмотря на то, что на нас наши должники пишут заявления в полицию. Мы за медиацию, за столы переговоров, за графики выплат», — пояснил член «Деловой России» Иван Роженцов, совмещающий пост с президентством в фонде «Социальная защита сотрудников специальных подразделений».

Морально-этическая сторона деятельности будущего центра не вызывает вопросов и у Леонида Гункевича — она, на его взгляд, «вполне укладываются в законные нормы деятельности любой общественной организации».

При этом работа сборщиков долгов в отношении него самого у Леонида Гункевича вызывает неприязнь. Информационными письмами, в которых сообщается о долгах председателя свердловской «Деловой России», сегодня «бомбардируют» открытые электронные ящики свердловского правительства и Заксобрания. Это, по мнению Гункевича, «больше похоже на какой-то элемент черного пиара» и работу «псевдоколлекторов». К слову, в своей поездке в Испанию с семьей этой осенью Леонид Гункевич не видит ничего предосудительного: «Следуя вашей логике, человек, взявший кредит, должен перестать есть и пить? С чего бы это? Вы должны выполнять свои обязательства перед банком — остальное ваше личное дело. Согласны?».

Коллеги из «Опоры России» действия Гункевича и Роженцова комментировать не стали — открытого конфликта не хотят. Член правления соседствующего с «Деловой Россией» предпринимательского союза и активист ОНФ Евгений Артюх лишь напомнил, что «заемщик и кредитор имеют равные права».

«Не хочу выступать в роли критика, хотя и сам на прошлой неделе получил спам-письмо про долги Гункевича. Но сфера эта очень конфликтная. Закона о коллекторской деятельности нет, а потому практика — от откровенно криминальной до сугубо юридической. В начале этого года ОНФ поставил вопрос — в закон о потребкредите внесены изменения по взаимодействию должников и кредиторов. Там сказано: нельзя беспокоить должника в ночное время, нельзя распространять информацию о долге третьим лицам, информацию относительно взыскания долга нужно хранить не менее трех лет. Неурегулированность этой системы порождает неправомерную и неправильную практику. Хотите создать центр — зарегистрируйте его, наймите квалифицированных специалистов, и работайте цивилизованно, а не как урки с мыльного завода. Это безотносительно личностей Гункевича или Роженцова», — пояснил Артюх.

Центры, подобные тому, что организуют Гункевич и Роженцов, по мнению Евгения Артюха — следствие, в том числе «несовершенства в работе службы судебных приставов, которые сегодня перегружены делами». Впрочем, даже госведомство, где на одного пристава приходится по две тысячи дел, указывает на недопустимость работы методами «психологического террора».

«Судебный пристав-исполнитель имеет широкие полномочия по исполнению судебных решений: розыск должника и его имущества, наложение ареста, изъятие имущества и другое. На стадии розыска судебный пристав-исполнитель может прибегнуть к разным способам связи с должником, например, к использованию социальных сетей. Судебный пристав-исполнитель исключает такие методы воздействия, как психологическое воздействие, угрозы или иные агрессивные меры. Способы воздействия коллекторов на должников существенно отличаются от нашей практики, и зачастую предполагают как законные меры по взысканию задолженности, так и неправовые методы возвращения долга», — пояснили «URA.Ru» в пресс-службе свердловского УФССП.