Крупнейшая энергокомпания Урала подстроилась к кризису

С момента смены руководителя МРСК Урала прошло около полутора лет. За это время среди топ-менеджмента остался только один человек, который пришел при Родине. Гендиректор компании Сергей Дрегваль пришел в гости к «URA.Ru», чтобы поздравить редакцию с десятилетием и рассказать, как уральский сетевой гигант переживает кризис, надолго ли отказывается от новых строек и как финансовая отчетность доказывает, что чудес не бывает.

— Во-первых, Сергей Георгиевич, поздравляем. В марте вы пережили одно из самых масштабных отключений за последние годы. Уже провели «разбор полетов»?

— Да, это традиционная процедура. У нас есть и внешняя оценка: свердловское министерство энергетики выразило нам благодарность за восстановительные работы. Если хотите мою оценку, я считаю, что наши сотрудники — молодцы. Случилось не самое масштабное отключение, но структурно сложное. Мы вошли в традиционно сложный период. Энергетики называют его «переходы через ноль» — это смена осени на зиму и зимы на весну, когда температура меняется с плюсовых на минусовые показатели и обратно. В нашем случае добавились причины технического характера, а затем еще и удар стихии. Так что двое суток люди работали почти без отдыха.

— К вопросу о готовности к ЧП. Вы получили своевременное предупреждение от МЧС? Вообще существуют сегодня способы предупреждать такие ситуации?

— Мы получаем предупреждения, но у нас такова специфика работы, что единственное, что мы можем сделать, это перейти в режим повышенной готовности. Повлиять на природу, чтобы ветер не рвал провода, невозможно. Если вас интересует, могли ли мы закончить восстановительные работы на час раньше — наверное, могли, потому что нет предела совершенству. Но если судить не абстрактно, а погрузившись в суть вопроса, скажу, что горжусь нашим коллективом. Восстановление сетей — это адский труд. Одна из бригад пробивалась к линии на бульдозере, потому что никак иначе не могла подойти. Слава богу, что на улице не -35, а ведь аварии бывают и при морозе.

— Люди не бегут с такой работы? И как вы — как работодатель — себя ведете в кризис?

— Не бегут, а в плане нашей кадровой политики… Мы проводим оптимизацию, которая не касается технического, производственного персонала.

— МРСК Урала можно позавидовать. Я помню, что на уровне федерального правительства обсуждался тезис: МРСК проблемные, с точки зрению бизнеса, активы. Есть сложности и у «Россетей». А у вас чистая прибыль по РСБУ за 2015 год выросла на 23% (до 2,4 млрд рублей), выручка — до 60,5 млрд. Кстати, когда этот отчет вышел, шутки ходили: «при Дрегвале компания стала очень неплохо жить». Как это произошло?

— Ну, зачем так… До меня прибыль была 2,2 млрд рублей. Это плохой результат? В моих результатах все объяснимо: взыскали задолженности, учли прибыли прошлых лет, добились роста тарифов (в пределах 5-7% по всем регионам), выполнили ряд крупных договоров по технологическому присоединению. Еще один очень значимый момент: мы ведем оптимизацию затрат. Наши закупочные процедуры стали жестче, но зато экономия достигает 30%.

— Новые большие стройки будут?

— В 2016 году ничего сверхглобального не планируем. Сейчас важно заниматься модернизацией сетей.

— Мы, журналисты, воспринимаем заявления о строительстве тех или иных новых объектов как показатель жизни экономики. Если вы что-то строите, значит, кто-то развивается и растет. Поэтому мы вас и пытаем по поводу проектов.

— Да, действительно, если будет разворот в экономике всей страны в целом, вы увидите это по нашей активности.

Но есть нюанс: мы ведь не строительная компания, а эксплуатирующая, сетевая. Максимум внимания мы уделим реконструкции существующих центров питания, линий. Тем более, еще недавно звучала критика, что российские энергетики построили чрезмерное количество объектов, которыми теперь не пользуются.

— По вашей оценке инфраструктура количественно достаточна для Свердловской области или уже сейчас она избыточна?

— Если «в штуках», то для нужд Свердловской области достаточна. Но износ велик, требуется серьезная модернизация. Например, мы эксплуатируем высоковольтные линии на деревянных опорах, что уже давно неактуально. Конечно, нет опасности, что всё выйдет из строя одномоментно, но процент износа оборудования уже находится в пределах 70%. Все же все три управляемые нами энергосистемы были образованы одномоментно в 1942 году, строительство сетевой инфраструктуры шло в военное время.

— В следующем году у компании юбилей — 75 лет. Юбилейные планы закладываются… в тариф?

— Нет, мы планируем отметить очень бюджетно, многое — своими силами. Наша задача — напомнить о самой дате, порадовать ветеранов. Поэтому приоритет будет отдан социальным акциям. Считаю, что очень важно также показать молодежи значимость нашей профессии.

— С этим проблем, мне кажется, нет. У вас очень молодые замы. От прежнего директората остался только один человек — Юрий Лебедев.

— (задумчиво) Один? Я не могу сказать, что это намеренно сделано — менялась структура управления. Мы возвращали заместителя по безопасности, вводили зама по корпоративному управлению. Были внешние вызовы: Юрий Петрович Шевелев перешел работать в ЕЭСК, где возникла открытая вакансия и требовался профессионал, который знаком с ситуацией изнутри и обладает авторитетом.

— С 1 января новым и. о. замгендиректора стал Дмитрий Вялков.

— Дмитрий Вялков — выходец из недр компании, долгое время работал в Свердловэнерго. Объясню его назначение исключительно необходимостью усиления некоторых процессов.

— Ему всего 34 года — и уже заместитель руководителя крупной компании…

— Михаил Абызов в 28 лет был первым зампредом РАО «ЕЭС» …

— Что, в общем, очень спорное достижение… Или вот и. о. замгендиректора по инвестиционной деятельности — Антон Дьячков. Ему вообще 30 лет. Он появился в качестве советника и сейчас также ждет назначения. В его официальной биографии написано: «С 2011 по 2015 гг. возглавлял группу компаний «РусЭнергоМир». Откуда он взялся? Зачем переместился из Сибири на Урал?

— Да, Антон Геннадьевич еще моложе Вялкова. Но я с ним знаком был задолго до того, как пришел сюда. Мне кажется, нужно вливать молодую кровь. Надеюсь, будет эффект.

— А эта кровь не слишком молодая, не дикая?

— Дьячков возглавлял крупную холдинговую компанию. Последние позиции — генеральный директор. С ответственностью он знаком.

— Но там и компания была совсем другого уровня.

— В его биографии ценен опыт: он находился по другую сторону баррикад, с другой стороны процессов. Дьячков руководил компанией, которая занимается проектированием и строительством энергообъектов. Нам важны эти знания. А возраст… Для МРСК Урала молодость куратора инвестиционной деятельности — не ноу-хау. Раньше на этой позиции работал Сергей Семериков. Ему было около 30 лет, когда он вступил в должность. Потому что нужно быть очень динамичным, предстоит много перелетов. Это тяжелая работа, и мы намеренно искали кандидатуры моложе. Антон Дьячков и Дмитрий Вялков — руководители молодые, со свежими взглядами, неравнодушные к делу, амбициозные.

— У вас регулярно заседает совет директоров, но обсуждаемые нами руководители до сих пор в статусе и. о. Почему?

— Их не знают, и необходимо время, чтобы показать эффективность работы. Это правильно. Думаю, решение будет принято по итогам их работы за полгода максимум. По каждому есть четкие показатели: уровень сбора денежных средств, недопущение роста дебиторской задолженности, по техприсоединению — выполнение обязательств перед потребителем, выполнение инвестиционных планов компании.

— Про совет директоров. В материалах раскрытия информации появились сообщения о выдвижении кандидатур в совет директоров. И там увеличилось число представителей Вексельберга. С чем это связано?

— Это неверная трактовка процедуры. Каждый акционер, который владеет пакетом больше определенной доли, может предложить в совет директоров любое количество кандидатов, ограниченное только численностью совета. У нас предусмотрено, что в этом органе работает 11 человек. Акционер может предложить все 11 кандидатур. С учётом того, что у описанных вами структур два пакета, они могут предложить 22 кандидата. Но изберут все равно только тех, за кого проголосует большинство.

— Кандидатов Вексельберга могут поддержать акционеры из «Россетей»?

— Почему нет? Выдвижение большого числа кандидатов можно трактовать так: пока акционеры не определились с теми, кого поддержат. Мы предполагаем, что изменения в совете директоров будут в рамках естественной ротации. На деятельность компании это не окажет влияния, к смене вектора не приведет. Наши задачи остаются прежними — поддерживать надежность электроснабжения, обеспечивать доступность техприсоединения и безопасность как персонала, так и сторонних лиц, добиваться высоких финансовых показателей.

— Сергей Георгиевич, спасибо за разговор.

— Вас, коллеги, с 10-летием. Желаю новых профессиональных побед и интересных проектов.