Памфилова открыла ящик Пандоры

Выборы в Барвихе пошли не по сценарию. Оппозиция внезапно навязала Центризбиркому свою повестку, добилась отмены голосования и скомпрометировала власть в целом. Что за опасный прецедент создала Элла Памфилова и чем это может аукнуться в сентябре — рассуждает заместитель директора Центра политической конъюнктуры Олег Игнатов

Глава Центризбиркома не смогла выйти достойно из первой же кризисной ситуации, с которой столкнулся новый состав ЦИК. Памфилова должна была управлять кризисом, апеллируя к достаточно жестким правилам электорального поведения, которые диктует действующее законодательство. Вместо этого она заняла оборонительную позицию, несколько раз потеряла равновесие и показала, что не обладает требуемыми на своей должности качествами кризисного менеджера.

Второй серьезной ошибкой Пафмиловой стало решение обратиться к Мособлизбиркому с призывом отменить выборы. Тем самым председатель Центризбиркома создала прецедент, когда власть уступает политическому и информационному давлению оппозиции.

Новое руководство ЦИК было подобрано Кремлем с единственной целью — изменить оценки общества в отношении организации и результатов выборов.

Гражданам предстояло поверить, что выборы честные и что власть всегда играет по правилам. Постоянные скандалы вокруг выборов, публичное оспаривание их результатов и, как следствие, недоверие к их результату, которое распространяется на всю партийную систему, является следствием низкой оценки гражданами и игроками избирательного процесса.

В интересах радикальной оппозиции — опровергнуть эту линию власти. Для этого необходимо было всего лишь спровоцировать скандал с новым составом ЦИК, дискредитировав его, прежде всего в глазах либеральной общественности, привлечь к нему внимание со стороны СМИ и демонстративно выйти из избирательного процесса в знак протеста. Сторонникам Навального удалось в полной мере выполнить эту задачу и добиться еще большего, на что они, судя по всему, даже не рассчитывали.

Как должна была действовать Памфилова? Показать несостоятельность претензий оппозиции, оспаривать действия оппозиции с точки зрения правил электорального процесса, возможно, потребовать наказания виновных. Вместо этого СМИ цитировали обиженные высказывания председателя ЦИК, которые относились к поведению сторонников Навального в социальных сетях. В итоге

оппозиции удалось спровоцировать конфликт с новым руководством ЦИК (который должен был делать все, чтобы этих конфликтов избегать), показать, что он не в состоянии остановить электоральный беспредел в отдельно взятой Барвихе. А, следовательно, объяснить своему электорату, что отношение власти к выборам не изменилось и что подобное следует ожидать и на парламентских выборах.

Решение об отмене выборов, в свою очередь, открыло ящик Пандоры. Здесь важен не сам факт этого решения, а последовательность и логика принятых решений. Если бы ЦИК принял столь же прецедентное решение об отмене выборов до снятия сторонников Навального, Памфилова могла бы еще выиграть конфликт в свою пользу. ЦИК мог бы продемонстрировать, что прислушался к аргументам оппозиции и других независимых наблюдателей, призвать Мособлизбирком разобраться вплоть до отмены выборов и тем самым подтвердить новую стратегию Кремля к организации избирательного процесса. Однако решение было принято после того, как оппозиция демонстративно снялась с выборов, заявив, что не собирается проигрывать кампанию, результат которой уже сделан на месте с помощью грубых нарушений. Таким образом, ЦИК не только подтвердил, что оппозиция была права. Он создал прецедент, которым могут воспользоваться и другие игроки. Получается, что оппозиции достаточно шантажировать власть угрозой делегитимации выборов, чтобы она шла на серьезные уступки.

У этого решения может быть множество негативных последствий, которые могут сыграть свою роль и на думских выборах

в одномандатных округах, запустив маховик шантажа и угроз прекращения политического участия. Наконец, все понимают, что ЦИК является олицетворением контроля власти за выборам. И власть, в лице Памфиловой, первый раз дала слабину, что более важно, чем локальная уступка Навальному.