Михалков в Екатеринбурге: «Музей Ельцина вредит его памяти»

Музей первого президента России посетил гость, которого здесь ждали, наверное, больше, чем кого-либо за последнее время. Режиссер Никита Михалков, приехавший в Екатеринбург посмотреть на боксерский поединок Александр Поветкина, прямо из аэропорта приехал в Ельцин Центр и провел там полтора часа.

По музею Михалкова водил человек, который создавал экспозиции — руководитель архива Ельцин Центра Дмитрий Пушмин (он же, кстати, недавно провел экскурсию и для «URA.Ru»). Дмитрий увлеченно рассказывал гостю о молодости Ельцина, знаменитом съезде КПСС, на котором Ельцин вышел из партии, его бытности первым секретарем свердловского обкома партии и московского горкома (по-нынешнему — мэром столицы). «Дмитрий идеально проводит экскурсию — я наслаждался, как он мягко, „на пуантах“, проводит по этим экспозициям», — сделал потом Михалков комплимент экскурсоводу.

Однако обходить все залы он отказался. «Вы что думаете, я их не видел»? — ответил он на настоятельное приглашение директора Ельцин Центра Дины Сорокиной продолжить экскурсию. — У меня сканы всех ваших экспозиций. Я приехал сюда, чтобы не было не упреков, что я здесь не был».

Сам Ельцин Центр он называл «саркофагом» и «инновационным курганом», в котором «все стянуто к одной личности». «Когда все подводится к тому, что существует новая Россия,

свободная Россия, к которой стремились веками ее жители и наконец они получили эту свободу в лице Бориса Николаевич, это неправда. Это ложь.

Можно увидеть только мультфильм внизу [на первом этаже музея], чтобы понять, что вся история страны брошена к ногам Бориса Николаевича», — заявил Михалков после экскурсии

По его мнению, в музее Ельцина искажена как дореволюционная история России, так и новейшая — 90-х годов. «После экспозиции возникает ощущение, что мы — молодая Россия. А мы не молодая Россия, мы — многовековая Россия. Невозможно рассматривать сегодняшнее время без того, чтобы понимать и ощущать, откуда мы родом и что происходило в течение тысячи лет», — отметил Михалков.

Причем, по его мысли, искажена и фигура самого Ельцина. «Я уважал его как мужика, мне он был интересен даже тем, что выпивал — это был живой человек», — заявил Михалков, отметив два «уникальных поступка, достойных настоящего мужчины: когда Ельцин на съезде КПСС вышел из партии, не зная, чем это кончится, и когда ушел с должности президента и назначил преемника. «Ничего похожего в советской истории не было», — заметил режиссер.

Мало того, по его мнению, в те годы другой достойной фигуры для президентства у России и не было — выбор был безальтернативным. «Но наследие его времени — это то, с чем надо еще разбираться и разбираться, — говорит Михалков. — Однако когда мы сталкиваемся с мгновением почти потери суверенитета страны, когда первый человек, кому докладывает Борис Николаевич о том, что произошло в Беловежской пуще, — это Буш (и это глава великой страны, пусть даже „молодой“), закрадываются определенные сомнения».

Искажение истории в музее, по мнению Никиты Сергеевича, очень плохо для самого Ельцина, для памяти о нем, поскольку, когда в музей приходит молодежь, которая не жила (или была очень юной) в 90-е годы, она думает, что это и есть правда. «А люди, которые приходят сюда, обременные историческими знаниями, выходят отсюда в некотором изумлении — это мягко сказано», — говорит Михалков. — 

Для памяти Ельцина это катастрофично. Если вы спросите у простых людей [о Ельцине] — будут тяжелые ответы».

Руководители Ельцин Центра попробовали было поспорить с Михалковым, но вышло у них плохо: во-первых, он пояснил, что все это — его сугубо личное мнение, которое никто не обязан разделять. Во-вторых, представители центра не смогли дать честных ответов на его простые вопросы. «Скажите, положа руку на сердце, это объективно, все, что здесь?» — спросил он Дину Сорокину. «Наша история многогранна!» — ответила она. Точно так же Дмитрий Пушмин не смог дать простого прямого ответа на вопрос Михалкова, была ли нарушена Конституция СССР во время подписания соглашений в Беловежской пуще.

«Музей Ельцина — эта мощнейшая с точки зрения технологий институция, но она своей однобокостью приносит памяти Бориса Николаевича вред», — резюмировал Никита Михалков.

Впрочем, расставание было весьма дружелюбным: руководители Ельцин Центра и Михалков горячо благодарили друг друга, Пушмин приглашал режиссера приезжать еще, на что тот отвечал, что обязательно приедет, а под конец Михалков и Дина Сорокина и вовсе обнялись.

После отъезда режиссера директор Ельцин Центра заявил «URA.Ru», что центр не намерен подавать иск на Михалкова (о чем недавно писали СМИ). «Подавать иски, судиться с кем-то — это абсолютно не наша задача», — пояснила Дина Сорокина.

При этом она заявила, что руководство Ельцин Центра не намерено вносить какие-либо изменения в основные экспозиции музея даже после критики Михалкова. По словам Дины Сорокиной, единственное, что может заставить Ельцин Центр пересмотреть экспозиции, — экспертное заключение какой-либо комиссии. «Если решения и будут пересматривать, то точно не из-за Никиты Сергеевича», — заметила она.