«В тайге до сих пор живут люди, которые не знают про революцию»

Некоторые жители Югры узнали об октябрьской революции 1917 года спустя десятилетия. Более того, считается, что в глубокой тайге живут те, до кого весть о перевороте не дошла и спустя 100 лет. На стыке Дня народного единства и юбилея революции «URA.RU» рассказывает удивительную историю о российском северном регионе, где местные аборигены отнеслись к победе социализма очень экзотически.

«По данным всех источников, сообщения о ходе революции доходили до Югры с огромным опозданием. Русскоязычные обитатели этих краев из-за хорошего уровня жизни с огромной настороженностью относились к революционным настроениям. На территории региона никогда не было крепостного права, бедности и голода», — сообщает журналист и краевед Андрей Рябов.

По его словам, Советская власть активнее, чем имперская, пыталась выйти на контакт с аборигенами, чем их только отпугивала: «Аборигены слабо понимали, что от них хочет Советская власть. Некоторые их представители уходили от нее. Пытались откочевать на Ямал или уйти поглубже в тайгу. Подальше от Оби и Иртыша — именно реки тогда были основным коммуникативным каналом».

Во многом причиной этого служили шаманы. По словам представителя хантыйского рода из Ханты-Мансийска Дмитрия Каспина, в местном фольклоре существует множество легенд о духах, которые призывали жителей сторониться русскоязычных обитателей. Так как шаманы всегда считались уважаемыми людьми, именно их советы могли стать причиной недоверия к Советской власти и уходу коренных народов в глубь тайги.

Так, некоторые племена о свержении режима узнали спустя десятилетия. «Бабушка рассказывала, что многие семьи, которые ушли в тайгу в 1920-е годы, вернулись только в 1940-х. Думаю, что в тайге до сих пор живут люди, которые не знают, что такое революция, кто такой Ленин, что такое гражданская война», — рассказывает Каспин.

По мнению председателя Ассамблеи коренных малочисленных народов севера, депутата думы ХМАО Еремея Айпина, революционные настроения по-разному доходили в места обитания местных жителей. И все зависело от конкретных территорий и их удаленности от рек: Оби и Иртыша.

«Я помню, что родители делили время на две части: время «белого царя» и время «красного царя».

Уже в 1918 году говорили о свержении режима, что нет больше белого царя, а на смену ему пришел красный. После началась гражданская война, коренные народы также принимали в ней участие, но на разных территориях по-разному. Особенно эти события коснулись тех, кто жил на реке. До тех, кто жил глубже в тайге, новости действительно доходили с опозданием. Из наших многие принимали прямое участие в гражданской войне на стороне красных. Например революционер Лука Ернов. На стороне белых тоже были представители коренных народов, но их тогда никто не рекламировал, и их имен мы сейчас не знаем».

Еремей Айпин рассказал, что смена власти существенно повлияла на жизнь аборигенов. «После революции мои родственники с сожалением вспоминали «белого царя», говорили, что в то время жизнь была понятней и свободней. Власть не вмешивалась в быт и жизнь местных жителей, чего не скажешь о времени «красного царя».

С приходом новой власти аборигенам стали запрещать религиозные обряды. Репрессировали тех, кто возмущался, вплоть до 1960-х годов. Некоторых шаманов даже казнили прямо в Ханты-Мансийске, что не нравилось коренным народам, и это становилось причиной восстаний. К тому же была введена коллективизация, коренное население заставляли сдавать план по охоте и рыбной ловле. Люди были вынуждены сдавать дичь государству. У богатых оленеводов забирали оленей без каких-либо компенсаций. Заставляли принимать участие в строительстве поселков, заготавливать и возить бревна», — рассуждает собеседник.

Тем не менее, добавил Еремей Айпин, помимо всех минусов нового политического строя, были и огромные плюсы в виде доступного образования для всех жителей, начиная начальной школой и заканчивая вузами.