Каждый тридцатый подросток на Урале мечтает сесть в тюрьму

Трагедии в Перми и Бурятии, где подростки напали с ножом и топором на учеников и учителей, могли произойти под влиянием идеологии АУЕ (арестантское уркаганское единство) — считают эксперты. Подростковые группировки, заставляющие сверстников жить по тюремным правилам, есть и на Урале — они внедряются в школы Екатеринбурга, в том числе «элитные». Но органы власти и полиция не хотят говорить о проблеме — они не знают, что с этим делать. Почему малолетние блатные набирают силу и как победить «арестантский уклад» в отдельно взятой школе?

Российский журналист Рустем Адагамов (известный также как блогер drugoi) рассказал о том, что в школе №5 Улан-Удэ (где 15-летний подросток напал с топором на свой класс), действовала группировка, живущая по воровским понятиям. Об этом в эфире радиостанции «Говорит Москва» сообщила мама одной из учениц. По словам другого слушателя, нападение на семиклассников было организовано с целью напугать учащихся, которые отказывались сдавать деньги «на общак». Почерк АУЕ многие эксперты видят и в пермской истории.

Дети мечтают о зоне

«Арестантский уклад» внедряется и в столице Урала: педагоги и родители все чаще рассказывают о появлении «смотрящих» в школах Екатеринбурга, которые организуют поборы со сверстников и даже организуют кражи для дальнейшей передачи продуктов на зону. Проблема обнажилась настолько, что стала предметом обсуждения силовиков и педагогов (правда, факт такого совещания в одной из районных администраций Екатеринбурга официальные органы не подтверждают).

Понять, насколько глубоко идеология АУЕ внедрилась в школы Екатеринбурга, помог опрос — его по просьбе «URA.RU» провела дирекция Всероссийского форума «Педагоги России: инновации в образовании». Учащихся и учителей попросили ответить на несколько простых вопросов, например, доводилось ли слышать об АУЕ и сталкиваться с проявлениями этого явления в родной школе. Опрос проводился на базе платформы SurveyMonkey, в нем приняли участие 160 школьников и более 1900 педагогов.

Результаты исследования ошеломляют. Об АУЕ слышали 22 процента учителей. Лишь три процента педагогов считают, что их школа столкнулась с этим явлением. При этом 10 процентов признаются, что проблема обсуждалась на педсоветах или иных официальных мероприятиях.

У учащихся — картина диаметрально противоположная: 75% школьников слышали об АУЕ, 56% процентов считают, что знают, что это такое. О поборах для «общака» осведомлены 15 процентов опрошенных школьников, 19 признают, что это практикуется в их школе.

О том, что подростки-смотрящие наводят свои порядки, сообщают 20% учеников, при этом 9 процентов знают своего «школьного смотрящего».

8,75 процента школьников считают, что жить по воровским понятиям — это хорошо, а три процента подростков мечтают оказаться на зоне.

Почему воровская романтика так заманчива?

По мнению экспертов, опрошенных «URA.RU», АУЕ в школах закономерно набирает обороты.

«Детям необходимо самоутверждаться! Но чтобы самоутвердиться с хорошей стороны, нужно приложить очень много усилий. А чтобы самоутвердиться с плохой стороны, нужно просто примкнуть к какому-то сильного сообществу, коллективу, — объясняет психолог-психотерапевт, преподаватель Уральского государственного педагогического университета, ректор Института психологии управления и президент Международной ассоциации профайлеров Дмитрий Рассохин. — А у детей еще не сформирована система ценностей и убеждений (она появится лишь к 21 году), и они легко попадают в зависимость от разных групп, течений».

По словам экспертов, тема далеко не нова: и в советское время в школах были хулиганистые подростки с проявлениями криминального характера в поведении и со связями на зоне. «Если вспомнить 70—80-е годы, всегда были дети, у которых родители имели отношение к уголовной среде, и они задавали в классах „тон“: пропагандировалась игра в карты, отбор денег у младших, — вспоминает Рассохин. — Но тогда был СССР со своей идеологией, а в 90-е появились другие силы: у нас в Екатеринбурге это был Уралмаш, центровые, афганцы. На их фоне „синие“ как-то оттеснились, ушли на второй, третий план. Но никуда не пропали».

Сегодня, по мнению многих, «синие» вновь поднимают голову, а тюремная идеология все больше проникает в обычную жизнь. В этом смысле очень показательны случаи, когда группы подростков крадут в магазинах продукты для последующей передачу на зону (самый яркий случай произошел год назад в магазине «Монетка» — воришки сфотографировались потом у входа в ИК-2 в Екатеринбурге после передачи посылки).

Руководитель службы безопасности торговой сети «Монетка», член общественного совета при УМВД г. Екатеринбурга Константин Сергеев уверен, что эта инициатива идет с зон. «Бывали времена и похуже, более голодные, но таких набегов не было, — вспоминает он. — Серии краж, в которых задействованы малолетние, попавшие под влияние взрослых на зонах, вызывают у нас огромную тревогу».

Впрочем, по мнению психолога, запускаться эти процессы могут как с зоны, так и «с воли». «Не исключена инициатива самих детей, которые хотят «выслужиться», — говорит Рассохин. — Зоновская «романтика» притягивает: шансон, лексика, манера поведения.

Это целая блатная культура! Она привлекательна для детей, потому что очень легко выводит в авторитет. Завоевать авторитет чем-то добрым сложно — а здесь достаточно присоединиться к этой культуре.

Ребенок получает в поддержку силу, за которой уже стоят сформированные ценности, убеждения, манеры поведения. Примыкая к этому, он получают власть. Чем агрессивнее подростковая среда, тем она более авторитетна».

Система не справляется с трудными подростками

Кажется очевидным, что с проявлениями криминала в школах должны бороться сами школы (поскольку в них есть педагоги, психологи, охрана, в конце концов), а также силовые ведомства: полиция (в лице инспекторов по делам несовершеннолетних), прокуратура, органы системы образования — все те, кто входит в комиссии по делам несовершеннолетних. Но сегодня эта система, по мнению экспертов, явно барахлит.

«В советское время инспекторы ПДН работали очень четко: все эти подонки были на учете, к ним приходили домой, держали на контроле их родителей — отслеживался каждый их шаг, — говорит президент Уральского родительского комитета Евгений Жабреев. — Сегодня правоохранительная практика — на уровне „ниже плинтуса“, как бы они ни играли статистикой. Я знаю, о чем говорю — мы ходили по трудным подросткам, по их домам. Система сегодня с ними не справляется».

По словам Жабреева, если раньше девушка или женщина, работавшая в ПДН, имела серьезный авторитет, то сегодня их никто всерьез не воспринимает. «Родитель трудного ребенка может не пустить инспектора на порог, заявляя о своих правах — я такие случаи видел, — говорит общественник.

Не особо хотят помогать в борьбе с проникновением АУЕ в школы и сами образовательные учреждения, которые бьются за свой имидж и стараются скрыть неприятные для них факты.

«Да, они дают статистику, что, например, такой-то ученик по неуважительным причинам столько-то дней не посещал школу. А то, что он курит в тамбуре, уводя с собой еще троих — это уже не сообщается, хотя весь класс об этом знает, родители знают, — говорит президент „УРК“. — А потом мы удивляемся, что куча подростков издеваются над другими: то бьют на школьном дворе, то камнями закидывают. А школа: „Ой, мы ничего не знали, мы не в курсе“. Че смеяться-то? Вы сами все и скрывали!»

По словам Жабреева, при первых же проявлениях неадекватного или криминального поведения ребенка надо брать на контроль. «На любого правонарушителя, в том числе и ребенка, можно воздействовать только через страх, — убежден общественник. — Если его возьмут на комиссию, пригрозят пальчиком — он уже будет знать, что за ним следят, что его родителей накажут, те будут ему пенять, что у них из-за него проблемы. И весь этот „криминальный патриотизм“ закончится. Один-два случая разберут — и безобразия в школе прекратятся. Лишь бы одни люди из системы профилактики помогали другим, а не мешали. Потому что, пока еще не поздно, можно вытащить ребенка: есть психологи, лекарства, центры помощи семьи, люди получают за это зарплату».

Кто остановит АУЕ в школах?

Но есть и другое мнение — о том, что с помощью официальных органов и формальных действий АУЕ в школах не победить. «Почти во всех школах есть такие ученики, которых было бы неплохо убрать из школы, но это невозможно, — говорит Дмитрий Рассохин. — На этих детей нет управы: из школы их не выгнать, в тюрьму их не посадить, изолировать их нельзя!»

Можно лишь что-то противопоставить им, но что? «Этой безмозглой силе (не потому, что подростки глупые, а потому что мозг у них еще не созрел) объяснять что-либо бесполезно: в конце пубертатного периода (14-16 лет, когда и происходит основная масса этих проявлений) действуют только животные инстинкты, — объясняет психотерапевт. — Бороться сними можно, только противопоставив другую силу».

По его словам, исторически всегда так и было: ребята, которые ходили, допустим, в бокс, могли себя противопоставить любым блатным-крутым. «Это так и работает: «А мы сильнее! Вы из АУЕ, а мы спорта» или «мы — поисковики» или еще что-то, — говорит психолог. — 

Мы ходим в «Бессмертный полк», а вы на зону. У нас с вами разные интересы, к нам не подходите и наших не трогайте».

В подростковой среде выживают сильнейшие — те, кто умеет собираться в стаи. Своя «стая» должна быть у каждого».

В качестве примера Рассохин приводит спортивный комплекс «Альфа», где с подростками занимаются бывшие спецназовцы, воспитанники которых точно не боятся «смотрящих» по школе. К сожалению, таких центров на всех не напасешься. А вот с массовым спортивным досугом в школах беда.

«У тех, кого затянуло в АУЕ, как правило, куча свободного времени, потому что их семьи живут плохо, денег, чтобы отдать ребенка в какую-то дополнительную секцию, нет, — говорит директор всероссийского форума „Педагоги России“ Вероника Пиджакова. — А у школ сегодня нет лишнего спортивного зала, чтобы открыть там дополнительную бесплатную секцию. Школы обязали проводить по три урока физкультуры в неделю, но их никто не спросил: а есть ли у них второй спортзал? Сегодня во многих школах дети занимаются в спортзалах одновременно по два класса».

Открыть секцию волейбола или баскетбола, как это было во всех советских школах, сегодня физически никто не может — в итоге те, кто мог бы туда ходить, попадает под влияние криминала. «Проблема решится тогда, когда в микрорайонах появится свободный спортзал и появится крутой, дерзкий, авторитетный тренер, — уверена Пиджакова. — И тогда дети к нему пойдут».

Те, кто скрывают проблему, участвует в войне против России

Проблемой внедрения АУЕ в школы озаботились на федеральном уровне. «В рамках борьбы с пропагандой и распространением асоциальной субкультуры „А.У.Е.“ Министерством образования совместно с заинтересованными федеральными органами исполнительной власти разработана Концепция развития системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних на период до 2020 года и план мероприятий на 2017—2020 годы по ее реализации», — рассказал «URA.RU» прессс-секретарь «Русского академического фонда» Сергей Сопко.

Фонд сообщает об этом, цитируя письмо от Министерства здравоохранения, в котором рассказывается об этой концепции, а также письма из Общественной палаты РФ и Роскомнадзора: все эти ведомства выражают обеспокоенность проблемой и заявляют о необходимости противодействия распространению криминальной субкультуры среди молодежи.

Представители ветеранских организаций приводят свою точку зрения на внедрение идеологии АУЕ в школах. «Это один из элементов гибридной войны, которую ведут против нас, — уверен Михаил Беспалов, зампредседателя попечительского совета „Уральского союза патриотов“ и помощник председателя „Союза десантников России“ — Героя Советского Союза генерал-полковника Востротина. — Финансируется эта война фондом Сороса через разного рода местные фонды, в том числе в Екатеринбурге».

По словам ветерана, те, кто сидят на зонах и пропагандируют АУЕ в среде молодежи — лишь инструмент этой войны, но ведут ее из-за океана. Ее цель — дети, подрастающее поколение.

Именно для этого созданы те 3330 групп про АУЕ во «ВКонтакте». «Все эти тысячи групп в соцсетях ведут за деньги нанятые люди, а работу с ними организуют обученные профессионалы, — утверждает ветеран. — Что такое 39 управление ЦРУ? Это 42 тысячи высококвалифицированных сотрудников, которые каждый день приходят на работу, чтобы развалить нашу страну: в советские годы — СССР, сейчас — Россию. А те органы власти, которые всячески пытаются скрыть проявления АУЕ в школах, по факту способствуют этой войне против России».

Как сообщил «URA.RU» Михаил Беспалов, в ближайшее время активисты «Уральского Союза патриотов» и других ветеранских организаций намерены направить открытое письмо на эту тему в адрес губернатора Свердловской области.

В пресс-службе полиции Екатеринбурга лишь заявили, что никакой встречи педагогов с представителем полиции по этой теме, по их данным, не было. В департаменте образования представили развернутый комментарий о том, как педагоги намерены бороться с криминализацией подростков.

Департамент заявил, что заинтересован в решении проблемы, действуя как совместно с другими «субъектами профилактики», так и используя собственные ресурсы — Екатеринбургский центр психолого-педагогической поддержки несовершеннолетних «Диалог», Екатеринбургский «Дом Учителя», Центр развития ребенка «Радуга».

По мнению руководства системой образования, криминализации подростков школы могут сегодня противопоставить сегодня волонтерское движение и самоуправление в школах (советы старшеклассников), проекты «Одаренные дети», «Инженерная школа», «Профи-дебют: Масштаб-город». Каждый год распределяются гранты на проекты, связанные с «внеклассной» работой с детьми, организуется награждение премией «Признание».

В управлении считают, что в Екатеринбурге — очень широкая сеть учреждений дополнительного образования, их посещают 138 тысяч детей, а город занимает одну из лидирующих позиций среди свердловских городов по проведению общегородских мероприятий, в которых участвуют дети «от дошколят до старшеклассников». «Наша совместная задача — предложить широкий спектр возможностей, способствующих вовлечению ребят в социально-значимую деятельность города», — заявили в департаменте образования.

По сообщению чиновников, одна из важнейших задач в ближайшее время — повышение безопасности в школах. «Второй год реализуется проект „Социально-психологическая безопасность образовательной среды“ для педагогов, ответственных за организацию профилактической работы в общеобразовательных организациях и педагогов-психологов, — сообщили „URA.RU“ в департамент образования. — В образовательных организациях ведется обязательное сопровождение детей, имеющих особенности поведенческого характера. Одна из актуальных задач системы образования на сегодня — развитие психолого-педагогической службы».