Как на Урале сын воспитательницы с дружками насиловал 5-летних девочек

Можно ли стать серийным насильником в шесть-семь лет? Легко, если твоя мама — воспитательница и, когда обиженные тобой девочки жалуются ей, она наказывает не тебя с друзьями, а их, ставя девочек, как в гестапо, босыми ногами на холодный пол. Безнаказанность порождает вседозволенность: сегодня сын «воспитки» уже обещает начать убивать. Ни один силовой орган не хочет расследовать все это. Как детский сад в глухом уральском поселке превратился в фабрику садистов? — в расследовании «URA.RU».

Особенности сельской местности

Дом семилетней Тюши (имена и фамилии героев истории изменены) стоит на отшибе села. Мама Дина — профессиональная спортсменка: КМС по фигурному катанию, тренер по фитнесу и руководитель федерации единоборств. Бабушка Люда по профессии — педагог. Есть еще дед — ветеран боевых действий. Отец Тюши давно ушел из семьи, но иногда видится с дочкой. Семья переехала в деревню в 2011-м, вскоре после того, как родилась Тюша. В ответ на вопрос, что они забыли в глухомани (поселок находится вдали от трасс и райцентров) женщины признаются: сманила чистая природа. Козье молоко, как оказалось, очень хорошо помогает от Тюшиной аллергии (которая у нее с рождения), постепенно семья обзавелась хозяйством и осела в деревне.

Когда Тюше исполнилось три года, она пошла в местный детский сад. «Он мне понравился: на селе — и такой хороший садик: теплые полы, пластиковые окна, — говорит бабушка. — Единственное, что смущало, — как работают воспитатели. Непрофессионально. Я сама педагог, работала в детсадах, в том числе за рубежом, прекрасно знаю, как все должно быть. А тут детей ставили в угол, сажали там на стульчики, и они сидели часами — как в советских детсадах. Но я делала скидку на сельскую местность».

Еще одна особенность сельского детсада — в нем всего три группы: ясельная, младшая (средняя) и старшая (подготовительная), дети в них очень сильно перемешаны по возрастам. «Тюша была очень хорошо развита, в 4 года у нее не было ни одного дефекта речи, и ее легко взяли в среднюю группу, а на следующий год перевели в старшую, хотя по возрасту должна была еще год ходить в среднюю, — рассказывает баба Люда.

— Она оказалась самой маленькой по возрасту, в этой же группе были мальчики старше ее на 2-3 года (6-7 лет) и выше на голову. Меня это очень напрягало — я просила ее оставить в средней, но мне сказали, что места в ней нужны, чтобы переводить детей из яслей. Мы долго не соглашались, но нас уговорили».

Старшая группа

Воспитательница старшей группы Инна Николаевна им не понравилась сразу. «Когда я приходила за внучкой, видела, что дети у нее стоят на ушах, а она, стоя к ним спиной, смотрит в окошко и разговаривает по телефону, — говорит баба Люда. — Но я все делала скидку на сельскую местность. А потом Тюша стала жаловаться, что в спальне мальчики пристают к девочкам и снимают трусы — началось это ближе к весне. В декабре у нее вырезали аппендикс, мы тряслись над ребенком, потому что девочку только что прооперировали. И вдруг она нам рассказывает, что ее бьют и пинают, а в бане я у нее вижу синяки».

«Однажды я увидела у нее синяк в районе паха, — рассказывает мама Тюши. — Перепугалась, спросила, откуда — она ответила, что упала на площадке. У меня еще тогда закрались сомнения: все ли в порядке в этом садике? Плюс эти рассказы про сдергивание трусов. С отцом Тюши мы давно не вместе, но тогда, весной 2016-го, я позвала его приехать, чтобы мы оба присутствовали на разговоре в детском саду. Пошли к заведующей. Сказали, что не хотим ни с кем ссориться, конфликтовать, но хотим прояснить ситуацию. Пересказали, что говорила нам дочка. Спросили: могло ли быть такое, и бывает ли, что воспитатель покидает группу?»

Дальнейшее слабо укладывается в голове у нормального человека. «Я в тот день уехала в Екатеринбург на работу, дочку забирала из садика бабушка, — рассказывает мама. — Тюша вышла вся заплаканная — заведующая слила всю информацию воспитателю». «Инна Николаевна вывела ко мне Тюшу и сказала: «Ваша девочка — врушка», — вспоминает баба Люда. — И давай ее ругать:

«Ты почему такая врушка?! Я сегодня спрашивала у детей — ничего не было! И быть не может! Ваша девочка сама снимала трусы перед мальчиками».

По словам родных, они и сами не были до конца уверены в рассказах дочки — конечно, верили ей, но оставалось сомнение (да и возраст был слишком маленький). Отец Тюши, наоборот, не поверил ее словам. «Может быть, это даже и хорошо, потому что иначе он бы здесь всех поубивал», — говорит Дина. Но летом они получили подтверждение, что все это правда: об этом им рассказали родители самих мальчиков, отдыхавшие на пруду. Оказывается, с ними проводилось целое собрание, на котором разбиралась эта ситуация.

Вытесненные воспоминания

На следующий учебный год семья уехала в город: тяжело заболела Тюшина прабабушка, пришлось за ней ухаживать. Снова в детский сад девочка пошла лишь в сентябре 2017-го — в подготовительную группу, уже к другому воспитателю. Весной 2018-го родители «подготовишек» стали готовиться к выпускному, в том числе делать альбом группы. Именно фотографии и запустили цепочку воспоминаний.

«Тюша сперва не узнала на фото одну из девочек, — рассказывает бабушка. — Я говорю: «Так это Надя, у нее был соседний с твоим шкафчик». «Ее семья жила очень скромно, и они так радовались, что у них девочка в садик ходит — одевали ее во все самое лучшее! — добавляет мама Дина. — Эта Надя дружила с нашей дочкой».

Тюша ушла из комнаты, а когда вернулась, стала глухим голосом рассказывать про эту девочку. «Конечно, в 5 лет ребенок может что-то присочинить или приврать, но сегодня, спустя два года, девочка рассказывает с точностью то же, что говорила тогда, только появились все эти шокирующие детали». Показания Тюши есть сегодня в материалах проверок — и полиции, и Следственного комитета.

«Опрошенная малолетняя … пояснила, что однажды в детском саду, когда воспитателем в группе являлась … во время тихого часа … Вадик вместе с другими мальчиками … Димой, … Васей, … Васей и … Димой подошли в спальне к девочке … (Наде), которая спала, схватили ее, держали за руки, за ноги и закрывали ей рот, после чего Вадик снял с … трусики и ввел… (описание действия сексуального характера). Наде от этого было очень больно и ей потом вызвали скорую помощь. В это время она и другая девочка … говорили мальчикам перестать так делать. Когда она попыталась защитить Надю от мальчиков, то … Вася подошел к ней, схватил, толкнул на кровать, сел на живот и стал бить руками в область паха, ей было больно. Они говорили об этом воспитателю Инне Николаевне, но та их не слушала, … в тот момент ее в группе не было, так как она ушла к кому-то на день рождения в детском саду».

Помимо этого случая Тюша рассказа еще о двух эпизодах, когда насилию подверглась она сама. «Однажды летом… во время тихого часа … Вадик вместе с … … … … подошли к ней, когда она лежала на кровати, и Вадик столкнул ее с кровати на пол, — рассказывала девочка силовикам. — Остальные мальчики сняли с нее трусики и нанесли удары, в том числе в область паха. Когда мальчики держали ее за руки и за ноги, то… ввел ей… (описание сексуального действия), ей было от этого больно. Она не могла закричать, так как мальчики закрыли ей рот руками. … (воспитательница) в это время находилась в другой группе и мыла игрушки, сразу не пришла в спальню, а когда пришла через некоторое время, то закричала на нее. Трусики к этому времени она уже надела, а те мальчики, которые на нее напали, притворились спящими. Она пожаловалась … на мальчиков, рассказав, что они с ней сделали, но … (воспитатель) сказала, что она сама виновата и поставила в туалет на холодный пол».

Вадик, о котором рассказывает Тюша, — сын этой же воспитательницы Инны Николаевны. «Он ходил в другую группу (в среднюю), но на сончас она забирала его к себе, — говорит мама девочки. — Сейчас он закончил детсад, остальные мальчики, которые участвовали в этом, сейчас уже ходят в 1-2 класс».

Бабушка вспоминает, что тогда, весной 2016-го, в один из дней, когда она пришла за Тюшей в садик, женщина-сотрудница садика рассказала, что девочке из группы (той самой Наде) вызывали скорую.

«Я тогда думала, что будет какое-то расследование и мы дадим все показания, но ничего не происходило, — говорит мама Тюши. — Воспитательница продолжала ездить мимо нашего дома на работу в детсад, а заведующая нам ничего так и не ответила — ни устно, ни письменно».

Разборки в школе

Весной 2018 года в родительском чате шло обсуждение предстоящего выпускного «подготовишек», и прозвучала идея поздравить всех воспитателей группы, в том числе бывших. Дина написала, что готова поздравить кого угодно, хоть кочегара, но только не Инну Николаевну, заявив, что она не питает к ней никакой благодарности: это человек, которому опасно доверять детей и который, по ее мнению, должен сидеть [в тюрьме]. «Лично от Вас мне не нужно никакого подарка, — написала в ответ воспитательница. — С моей совестью все в порядке, а ваше мнение меня волнует меньше всего».

На следующий день Тюша пришла из садика избитая — родители насчитали на теле 10 синяков — в основном, на ногах, но был и «смачный» синяк на ребре.

«Ей даже было больно идти из-за синяка, — говорит мама девочки. — Эти синяки ей поставил сын воспитательницы Инны Николаевны».

Телесные повреждения зафиксировали в фельдшерском пункте. Дина написала заявление заведующей садиком, в котором описала и синяки, и все, что ей стало известно о происходившем в 2016 году».

Через день в садике состоялось собрание. Инна Николаевна всячески оправдывалась, заявляя, что ничего не было, в свою очередь, обвиняя маму Тюши в клевете. Директор пообещал дать письменный ответ на заявление на следующий день. Когда мама Тюши пришла за ответом, директор показала ей его, но отдавать не стала. Дина забрала бумаги со стола и пошла на выход, но дверь ей перегородила секретарь.Она и директор вызвали полицию.

На видео, которое Дина разместила в соцсетях, хорошо видно и слышно, как ее не выпускают из кабинета. Она с грудным ребенком проторчала там с двух дня до 21 часа. «Они хотели спровоцировать ее, чтобы потом написать на нее заявление, что, мол, она неадекватная, — считает бабушка Люда. — Но моя дочь просто спокойно снимала все на видео». У директора школы — иное мнение. «Никто ни ее, ни дверь не удерживал, это, наоборот, она нас задерживала, потому что после ее скандала мы вызвали дежурную часть полиции», — заявила корреспонденту «URA.RU» Яна Валерьевна.

Как действуют правоохранители

В начале апреля семья Тюши полным составом (мама, дочка, бабушка и братик-младенец — 7-месячного младенца не оставишь!) съездили в полицию Невьянска — прошли медицинское освидетельствование (судмедэкспертиза впоследствии подтвердила все телесные повреждения у девочки). Также Дина написала несколько заявлений (по незаконному удержанию, по побоям Тюше, по событиям 2016 года). После этого Тюше в садике еще несколько раз доставалось: например, сын поварихи пнул ее между ног.

А 24 апреля 7-летней девочке пришлось еще раз пережить насилие, но уже со стороны взрослых. «Я всегда забирала ее пораньше, потому что не доверяю сменному воспитателю, — рассказывает Дина. — Пришла, а ее на площадке нет! Спросила, где — говорят, заведующая увела. Я зашла в кабинет в тот момент, когда ее опрашивали инспектор ПДН и заведующая садиком. Тюша сидела зареванная, с растрепанными волосами и испуганная. Я забрала ее домой».

Дома девочка рассказала, что с ней беседовали четверо взрослых: заведующая, сотрудник ПДН, делопроизводитель садика и та самая Инна Николаевна. «От ребенка требовали других показаний — чтобы она сказала, что у нее мама алкашка», — говорит бабушка. «В какой-то момент они оставили мою дочку наедине в кабинете с воспитательницей, та таскала ее за уши, била ее по щекам, говорила, что лучше б она не родилась, — рассказывает мама. — Дома Тюшу стало трясти, я посмотрела на ее красные уши, вызвала такси, и мы поехали в Екатеринбург подавать заявления в прокуратуру и управление МВД по Свердловской области».

Инспектор ПДН Оксана Игоревна напишет потом в объяснениях, что она приезжала в сельский детсад, чтобы провести опрос детей (в том числе Тюши). По ее словам, он проходил в корректной форме, при опросе девочки присутствовали только она и заведующая детсадом, а воспитатель Инна Николаевна и секретарь тоже находились в детском саду, но в других помещениях. На вопрос корреспондента «URA.RU», почему опрос ребенка проводился без участия законного представителя, инспектор ПДН отвечать отказалась.

Можно было бы поверить ее объяснениям (а также других взрослых, причастных к этому инциденту) и решить, что ребенок все врет и фантазирует, как это любят приписывать детям. Если бы не рисунки Тюши. «Она у нас очень впечатлительная — если ее что-то зацепило, она это зарисовывает», — говорит бабушка девочки. Через несколько дней Тюша нарисовала три «этюда».

На одном инспекторша ПДН держит ее за волосы (из глаз ребенка текут слезы), в дверях стоят школьный секретарь и воспитательница Инна Николаевна, а заведующая детсадом снимает Тюшу на телефон. На втором рисунке секретарь школы бьет девочку папкой по голове. На третьем девочка и «воспитка» в кабинете одни — та таскает ее за уши и отвешивает ей пощечины. Особенно поражает фотографическая точность деталей — в тот день у Тюши были именно такие бантики в косах, как на рисунке. Или железные кольца на папке, которой ее били по голове.

Реакция органов

Сегодня уже можно запутаться в заявлениях и обращениях, которые подавала Тюшина мама в МВД, прокуратуру Невьянска и Следственный комитет. Сама Дина ведет строгий учет переписки с правоохранителями. Но толку от этого никакого — ни по одному из ее заявлений (по побоям, нанесенным девочке сыном воспитателя, по насилию, причиненному ей взрослым, по факту удержания мамы в кабинете директора, событиям 2016 года) не возбуждено ни одного дела — ни уголовного, ни даже административного.

Дина ездила в Следственный комитет в Екатеринбург и ходила на прием, когда в Невьянск приезжал замначальника регионального СК Алексей Казеко — ее даже завели к нему на прием вне очереди. По словам мамы, следователь вошел в ее положение и поручил местным сотрудникам во всем разобраться. «Однажды меня пригласил сотрудник Следственного комитета в Невьянске и предложил поговорить с начальницей — Оксаной Анатольевной Мерзляковой, — вспоминает Дина. — Она сразу меня осекла, сказав, что если что-то они и нароют, то все отделаются административкой. На что я ответила, что в СК Свердловской области мне заявляли другое: то, что происходило, — это гораздо более тяжкое преступление, чем просто дети ударили друг друга совочком».

Правоохранительные органы действительно провели проверки. Наиболее полный материал — у Следственного комитета. Были опрошены многие свидетели — сотрудники, родители, дети.

Причастные к истории мальчики все отрицают (а воспитатель Инна Николаевна вообще заявляет, что дети никогда не оставались в группе одни).

Но несколько детей хорошо помнят и дают показания, что мальчики действительно приставали к девочкам и снимали с них трусы в сончас, когда воспитательницы не было.

Следователи даже нашли ту самую Надю, о которой вспомнила Тюша. Ее семья несколько месяцев назад уехала из деревни и живет сейчас в пригороде Екатеринбурга. «Во время тихого часа мальчики в группе иногда перелезали в кровати к ней и другим девочкам, при этом целовали их в щеку, снимали трусики и обнимали, — приводятся в материале проверки показания этой девочки. — Других действий мальчики с ней и с девочками не совершали. От действий мальчиков физической боли она не испытывала, крови и повреждений у нее не было, скорую помощь ей не вызывали».

СК даже назначил медэкспертизы — обеих девочек осмотрел гинеколог: по его заключению, девственная плева у них не повреждена. В итоге сам факт, что мальчики снимали с девочек трусики, признан подтвержденным, но следователи расценили, что никакого насилия не было.

«Кроме пояснений … (Тюши) каких-либо объективных данных, подтверждающих факт совершения в отношении нее и … (Нади) насильственных действий, не получено, — говорится в материалах проверки СК. — Само по себе принудительное обнажение половых органов не является насильственными действиями сексуального характера. Кроме того, лица в возрасте 5-7 лет в силу малолетства не способны понимать характер и значение таких действий как сексуальные, поскольку в этом возрасте дети… проявляют интерес к противоположному полу, обусловленный физиологическими различиями, а не сексуальными побуждениями».

В ходе проверки рассматривался вопрос о привлечении к уголовной ответственности и Тюшиной мамы — за дачу ложных показаний. Но в итоге следователи приняли «соломоново решение» — не наказывать никого: ни ее, ни 7-9-летних мальчиков и их родителей. Свою проверку провела и прокуратура Невьянского района: она установила, что факт удержания родительницы в кабинете директора действительно имел место. Прокуратура даже нашла, что в школе рабочим по зданиям трудится человек, имеющий две судимости (по слухам, это гражданский муж директорши). Прокурорские сделали представление начальнику управления образования — тот отчитался о принятых мерах, на том все и закончилось.

Единственное дело, которое все-таки было возбуждено, — по статье «халатность» (ст. 293 УК РФ, наказание по которому как раз могла бы понести та самая воспитательница). Но дело было открыто лишь 28 мая, когда сроки привлечения по этой статье уже прошли. На следующий же день прокурор Невьянска отменил это решение о возбуждении дела как незаконное. По деревне циркулируют слухи о том, что в районной прокуратуре работает родственник воспитательницы.

Комментарии сторон

На вопрос, испытывает ли она угрызения совести, воспитательница Инна Николаевна заявила «URA.RU», что «время все расставит на свои места», отказавшись от дальнейшего разговора. Заведующая детсадом Яна Сергеевна также отказалась комментировать ситуацию, заявив, что все ждут результатов расследования. Директор школы Яна Валерьевна оказалась более разговорчива. На вопрос, почему воспитатель Инна Николаевна не была отстранена от работы на период проведения проверки, директор заявила, что для этого не было никаких оснований. «Заявление от родительницы было передано на рассмотрение в полицию, и мы ждали решения, которого до сих пор нет», — говорит директор.

По ее словам, вся эта история в ее голове тоже не укладывается. «Я вообще была в отпуске до 2 апреля, но вышла, потому что ситуация была из ряда вон выходящая и требовала принятия мер, — рассказывает Яна Валерьевна. — Я увидела, что разобраться в этой ситуации у меня нет возможности — события были в 2016 году, но мама о них почему-то молчала. Если бы такое произошло с моим ребенком, я бы незамедлительно пошла не к заведующей, а в полицию». Директор школы призналась, что она до сих пор не уверена, что информация о насилии во вверенном ей детском саду достоверна.

Такой же позиции придерживается и руководитель следственного отдела СКР в Невьянске Оксана Мерзлякова. Официально она отказалась «URA.RU» что-либо комментировать, однако в неофициальной беседе со знакомыми следователь недоумевает: «Почему, когда ее дочь ей об этом сказала, она не забила во все колокола? Два года мама в правоохранительные органы не обращалась. Мама, ты почему сидишь?» Также Мерзлякова высказала журналисту «URA.RU» свое мнение о том, что шум вокруг этой истории поднимать вообще не надо.

Между тем в деревне эту историю сегодня обсуждают все. Несколько недель назад, отчаявшись, Дина обратилась к журналистам, и обо всем случившемся написала местная пресса. В соцсетях началось активное обсуждение.

«Все, что написано об этой ситуации в детском саду, — это клевета! Никакого снятия трусиков, тем более силой и еще вчетвером — полный бред!»

— написала в соцсети, в комментариях к статье, некая Марина (оказалось, она мама одного из тех мальчиков). «Нам уже угрожали — в родительском чате некоторые написали, что по нам надо танками ездить, что мы все придумываем», — говорит бабушка Дины.

«Недовольных той воспитательницей тут море, — говорит Тюшина мама. — Но люди молчат. Они увидели, как нас мочат в „Одноклассниках“, и боятся, что им тоже достанется. Плюс очень многие связаны со школой и детским садом — у них работают родственники: кто педагогом, кто уборщицей, а где еще найдешь в деревне такую хорошую работу?» «URA.RU» на условиях анонимности пообщалось с двумя родителями, водившими детей в ту же группу — оба они подтвердили, что дети им рассказывали о нападении мальчиков в сончас на девочек.

Оставаться ли в деревне и вести ли Тюшу в первый класс, ее семья пока не решила. «У нас была мысль сбежать отсюда, но мы уже слишком здесь приросли, да и всю жизнь от проблем не набегаешься, — говорит Дина. — Лучше я научу дочку боевым единоборствам. У меня была в жизни ситуация, когда я боролась за правое дело, но остановилась на середине пути — теперь об этом жалею. Безнаказанность оборачивается тем, что они ничего не боятся — ходят крутые! Мы ее тогда (воспитательницу) пожалели: думали, может, человек ошибся! Но сегодня я вижу ее поведение и понимаю, что ей все по барабану».

Один из последних ярких эпизодов произошел в детском саду на утреннике, куда пришли Тюшины мама и бабушка (взяв с собой, разумеется, и маленького брата Тюши — семимесячного мальчика). «Сын воспитательницы при всех в зале называл мою дочь «просроченной куклой», — рассказывает Дина. — Я от стыда чуть не провалилась под землю, хотя это ведь не я должна испытывать стыд, а она! А она даже слова ему не сказала, хотя сидела рядом! А на улице он потом кричал нам вслед, обращаясь к Тюше: «Найдешь своего брата на кладбище!».

Мнения экспертов

«Совершенно ужасная история! — заявил «URA.RU» Игорь Упоров, президент Сибирско-Уральской коллегии адвокатов. — Но я считаю, что здесь есть и вина родителей. Случилось что-то нехорошее, и люди пытаются разобраться с этим в своем болоте. Зачем? При возникновении малейших подозрений надо обращаться не к товарищам, которые прямо заинтересованы в том, чтобы все скрыть, а в правоохранительные органы. И писать заявление нужно не в детский садик и школу, и даже не в полицию, где все это «умрет», а в Следственный комитет РФ. Также надо обращаться к уполномоченному по правам ребенка и к адвокатам.

В данной истории я так и не понял, были ли проведены исследования детских психологов, зафиксированы ли психологические травмы, полученные девочками: вполне возможно, что из-за случившегося в их развитии возникли отклонения. Не дана психологическая оценка показаний малолетних потерпевших. Первое, что должно было быть сделано, — психолого-педагогическая экспертиза, которая показала бы, склонна или нет девочка к фантазированию, и насколько правдивы ее показания — этого, как я понял, проведено не было».

С ним согласен председатель Ассоциации психологов и психотерапевтов Свердловской области Георгий Амусин:

«Возраст пять-семь лет — один из пиков сексуального развития и интереса к противоположному полу, и истории, когда мальчики снимают трусики с девочек или наоборот, случаются во многих детсадах. Но, когда этот интерес сочетается с насильственными актами в групповой форме, назвать это нормой нельзя.

А если Следственный комитет посчитал это нормой, то тогда мы не можем признать нормой работу этого следственного органа. Заключение СК (о том, что насильственных действий не было) вызывает большой вопрос: а действительно ли были привлечены хорошие специалисты?»

Психолог заявляет, что лично у него не возникает оснований не доверять рассказам девочки. «На полиграф ребенка не пошлешь, но, исходя из ее рисунков и из эха психотравмы, ребенку в данном случае надо верить, потому что в его действиях нет никакой корысти — в отличие от корысти у взрослых административных дядь и теть, — говорит Амусин. — Эта история — хорошая иллюстрация к теме „жизнь небольшого района в России“. Все товарищи, облеченные хоть какой-то властью, повязаны, и они будут защищать друг друга до последнего. Отдавать местным правоохранителям подобные дела — гиблое дело. Вся цепочка их действий служит тому, чтобы отключить жертву, сделать ее не только жертвой обстоятельств, но и социальной жертвой, и никого не наказывать».

По мнению психотерапевта, крайне серьезные последствия могут быть не только для девочек, переживших физическое насилие и получивших психологическую травму, но и для мальчиков — участников истории. «В этом возрасте очень легко формируются стереотипы поведения — как социальные, так и асоциальные, а также патологические, — говорит психотерапевт. — Еще более тревожно, что все это происходило неоднократно.

Не думаю, что все мальчики, которые участвовали в этом, являются нарождающимися маньяками —

кто-то был лидер, кто-то подчинился, кто-то участвовал за компанию и получал удовольствие от этого только потому, что у него нет других социально-нравственных ориентиров, но из таких детей и могут вырасти те, кого мы называем маньяками.

Сейчас ситуация работает на психопатию. И пока этому не будет придано значение, подобные истории могут повториться, в том числе с участием тех, кто уже обозначил себе как насильники».

В Следственном управлении свердловского Следственного комитета заявили «URA.RU», что пока воздерживаются от комментариев по данной теме. Уполномоченный по правам ребенка в Свердловской области Игорь Мороков, ознакомившись с историей, заявил, что готов подключиться к ее расследованию.