Почему кампания Собянина не похожа на тюменскую и кто победит в Екате

Предстоящие выборы губернатора в Тюменской области лишена всякой интриги, кампания проходит в рамках старых шаблонов: поездки по регионам и встречи с избирателями. На фоне этого Екатеринбург выглядит оплотом конкуренции: предстоящие выборы в городскую думу активировали все прошлые элитные войны, которые накануне президентских выборов были заморожены. Председатель экспертного совета ЭИСИ Глеб Кузнецов объясняет, почему Моор не устраивает карнавал для избирателей, как это делает Собянин, и объясняет причины элитной борьбы в Екатеринбурге.

— Где, на ваш взгляд, с точки зрения агитации сейчас проходят самые интересные кампании?

— То, что пытается делать сегодня Собянин в Москве, продолжение «карнавала», который мы наблюдали на чемпионате мира. Яркая агитация, обилие символики, веселая, легкая, но при этом «дорогая», привлекающая внимание кампания. И во-вторых, чем Москва еще интересна — новации по возможности голосования по месту нахождения, даже вне пределов своих субъектов. Для москвичей откроются избирательные участки в Подмосковье, на дачах. Это очень важная история. Потому что в 21-м веке у человека, независимо от места нахождения, должны быть все возможности для голосования.

— Как вам кажется, вот эта карнавальная история, которую мы видим в избирательной кампании Собянина, она могла бы быть актуальной в УрФО, в частности, в выборных регионах?

— Карнавальная история — это, прежде всего, дорого. У Москвы есть возможности делать дорогие шоу. То есть Москва — это Цирк дю Солей, а там — выступление локального драмтеатра.

— Драмтеатр — тоже вариант.

— Конечно. Свою функцию развлекательно-образовательную драмтеатр выполняет. Там это и происходит. Просто не выглядит настолько дорого и богато, настолько красиво. В силу недостатка средств и природной скромности уральцев.

— Пока мы видим, что в «матрешке» используют старые избирательные методы: Моор в разгар летних отпусков едет в ХМАО и ЯНАО. Тот же Собянин, помимо яркой агитации, привлек к своей кампании блогеров, которые создают ему позитивный имидж в соцсетях, работают на привлечение интереса к выборам. Кто в этом случае прав?

— Все правы. Все, в конце концов, идут от ресурсов и от задач. В Москве избалованного избирателя надо развлечь, поразить и привлечь, удержать рассеянное внимание. А в регионах — особенно в удаленных их частях — избирателю важно живьем увидеть руководителя, задать ему вопрос, «заглянуть в глаза». Так что Москва обоснованно и логично идет своим путем, а провинция — своим.

— Конкурентность предстоящих выборов губернатора Тюменской области снижена за счет фактического отказа ЛДПР от реальной борьбы за пост. При этом ЛДПР — самая активная оппозиционная партия «матрешки». Но эту кампанию она слила. Вместо яркого, известного депутата Госдумы Сысоева на выборы губернатора выдвинули партфункционера Зайцева. Это закат партии в регионах? Как сильно это скажется на рейтинге партии? Как подобные «договорняки» вообще сказываются на партиях?

— На самом деле, партии могут применять разные стратегии участия. Я не эксперт по Тюмени, но мне понятна мотивация людей, которые считают: зачем идти и проигрывать выборы, к которым ты не готовился? То есть, если выборы были назначены внезапно на рубеже мая-июня, то для оппозиционера они превращаются в еще более сложную задачу, чем для врио. И в этом случае можно потерять репутацию влиятельного регионального политика.

Вот представьте, ты долгие годы строил свою политическую карьеру, добился статуса «второго политика региона» и вдруг с треском проигрываешь только что назначенному врио просто потому, что в силу неожиданности выборов не смог саккумулировать ресурсы или просто оказался не готов. Мотивация оппозиционеров либо не идти совсем, либо выставить «молодых на пробу» понятна. И такую историю мы видим не только в Тюмени.

— А насколько оправдана нынешняя кампания в режиме спешки, можно ли было рассматривать варианты переноса выборов на следующий год?

— Ну, есть такая штука — закон. Тюмень потеряла губернатора, там появился врио. И в те сроки, в которые он появился, выборы должны были пройти в Единый день голосования этого года. Если бы назначение правительства у нас произошло в июле, например, то избирательная кампания перешла бы на 2019 год. И тогда, я думаю, оппозиция уже расправила бы крылья. Но это не вопрос коварства власти, просто есть закон, который надо соблюдать.

— Перейдем к Екатеринбургу. Там складывается интересная политическая ситуация: губернатор и его первый заместитель каждый сам от себя выдвинул на выборы мэра двух разных кандидатов. Означает ли это крушение перемирия, достигнутого в 2016-м?

— У Екатеринбурга всегда была своя интересная политическая жизнь, которой свойственна конкуренция элитных групп. И надо понимать, что это не губернатор сидит во тьме ночной и выдвигает кого-то. Есть элитная группа, на которую он опирается. И есть элитные группы, на которые опираются другие акторы региональной политики как внутри власти, так и в оппозиции. И логично, что они друг с другом конкурируют.

— Но это нормально, что разных кандидатов выдвигают от одного уровня власти?

— Это разные уровни власти все-таки. Вице-губернатор — человек нанятый, сегодня он вице-губернатор, а завтра пенсионер. А выдвигают кандидатов политические партии, и закон построен таким образом, что в этом выдвижении большую роль играет центральное руководство партий, эффективно выполняющее роль арбитра в случае конфликтов на уровне региона.

— Для центра это негативный сигнал, что Екатеринбург в очередной раз становится центром турбулентности элит?

— Негативным сигналом стало бы, если бы область стала стагнировать, бюджет уменьшаться, экономические проблемы повлекли за собой социальное негодование. Вот это сигнал. А то, что в успешно развивающейся области благодаря своей энергии элиты конкурируют, так это сигнал того, что там есть жизнь, а не признак того, что там что-то плохое происходит.

— Городские власти в ходе кампании широко используют для дискредитации оппонентов слоган «Криминал рвется во власть», причисляя к криминалу представителей противостоящей команды. Насколько эта технология эффективна? Какие риски она несет?

— Ну, если бы каждый раз, когда на выборах в Свердловской области звучал слоган «Криминал рвется во власть», мне давали хотя бы доллар, я был бы миллионером. Я считаю, что это крайне слабая, абсурдная позиция. Если ты считаешь, что криминал где-то там рвется во власть — докажи. А так это все в стиле ОПС «Уралмаш» 20-летней давности. «Криминал рвется во власть», — ну, кого в Екатеринбурге этим слоганом после Ройзмана там напугаешь? Мне кажется, в известных аудиториях это даже не минус, а наоборот. Вот тот же Ройзман и не скрывал свои судимости. Думаю, избиратели смотрят на этот весь натужный набат даже уже не с юмором, а со скукой.

— Если в следующем составе гордумы большинство не получит ни одна из команд, противостояние продолжится? Возможно ли в этом случае заключение нового перемирия?

— Перемирие — военный термин, он неправильный. Потому что войны-то нет. Есть разные мнения. А когда будет сформирован представительный орган власти — он неизбежно станет площадкой для компромисса. Может быть, сейчас кто-то и считает, что мы возьмем всё и вся, накажем оппонентов и научим всех Родину любить. Такого не бывает. Свердловская область — это территория, где правит не насилие одной группы над другой, а компромисс.

Почему в свое время политическая машина Эдуарда Росселя всегда «переезжала» политическую машину Чернецкого, обыгрывая ее даже в самых, казалось бы, безнадежных ситуациях? Потому что товарищ Чернецкий любил дисциплину, переносил в живое политическое пространство принципы чиновничьи. А Россель — он всегда был мастером компромисса, ситуативных договоренностей. И в итоге мы помним, сколько выборов он выигрывал, всегда во втором туре, но всегда это был он. В Свердловской области побеждает тот, кто показывает бОльшую гибкость и способность к компромиссу.

— В Екатеринбурге впервые в истории области «Единая Россия» не включила в первую тройку на выборах в гордуму ни одного известного «паровоза». Вошли почти неизвестные избирателям люди, общественники. Может ли это повредить партии на выборах? Или мы наблюдаем новый предвыборный тренд?

— Я думаю, что это партии может только помочь. Мы видим огромный запрос на новых политиков, новые подходы, новые лица. Наблюдая вскользь за екатеринбургской политикой, смотришь там на человека по фамилии Зяблицев [Евгений, ныне — депутат Заксобрания Свердловской области] и понимаешь, что этот человек был депутатом Госдумы чуть ли не первого созыва. Тогда он был молодым, а сейчас уже дедушка. Ну когда-то это ведь должно прекратиться?. И хорошо, что Екатеринбург задает тренд на то, что обновляться может не только губернаторский корпус, но и люди, участвующие в представительных органах власти. Время этих вечных депутатов, которые сменили по пять партий, шесть шефов, семь внутриэлитных групп и всегда в костюмчике бегали и кого-то там якобы представляли, — сходит на нет. И замечательно. Благодаря таким новеллам мы Екатеринбург любим и ценим.

— Главной темой первого этапа кампании стала пенсионная реформа. Оппозиционные партии заполнили город агитацией с критикой реформы, при этом не уделяя внимания городским проблемам. Насколько выигрышна такая стратегия?

— Любая стратегия, основанная на том, что ты принимаешь избирателей за идиотов, изначально проигрышна. Потому что екатеринбургский избиратель — человек взрослый, опытный, продвинутый, один из самых ответственных в стране. И говорить ему о том, что, ребята, от того, что вы проголосуете за депутата в городскую думу, изменится судьба пенсионной реформы, — ну, это прямой обман и издевательство над здравым смыслом. Думаю, что избиратели примерно так это и воспримут.

— Есть ли опасность избрания в сентябре оппозиционной городской думы?

— Думаю, скорее нет, чем да. Человек, благодаря которому рейтинги в Екатеринбурге у партии столь высоки, в настоящее время является губернатором Омской области, его там поддерживает «Единая Россия».

Успехи «Справедливой России» в Свердловской области вызваны не пенсионным возрастом, а тем, что толковые яркие люди, успешные местные политики строили свои политические карьеры, как мы видим на примере Буркова, эффективно работая в регионе.

— И как это может отразиться на новом составе гордумы?

— Понимаете, что такое состав городской думы? Это же одномандатники и списочники. «Единая Россия» выиграет по спискам — пусть и с небольшим отрывом. Возьмет ли «Единая Россия» большинство одномандатных округов? Скорее всего, возьмет. В сумме победа по списку и большинство одномандатных округов не дают нам даже теоретическую возможность оппозиционной думы. Но даже если позитивный для «Единой России» сценарий не будет реализован, мы увидим нашу традиционную, когда оппозиция не сможет объединиться.

То есть, даже если «Единая Россия» выступит хуже, чем прогнозируем, то мы увидим, что у единороссов будет «золотая акция», и для достижения политического контроля им нужно будет заключить союз с одной из оппозиционных партий. Не с двумя, не с тремя, а с одной. Или эти три оппозиционные партии должны будут заключить совместный какой-то союз и, значит, победить «Единую Россию». А вот это уже представляется невероятным.