Как работают «Свидетели Иеговы»: вербовка, взносы, сборы на квартирах

После задержания адептов запрещенной в России организации «Свидетели Иеговы» в Сургуте к этой секте приковано большое внимание. Выяснилось, что речь идет не о группе маргиналов, а о масштабной структуре, которая только в крупнейшем городе ХМАО имела тысячи последователей. Как устроена эта организация изнутри, как туда попадают и что думают рядовые адепты секты о происходящих вокруг событиях? Об этом с «URA.RU» согласился поговорить один из иеговистов на условиях анонимности.

— Как вы примкнули к «Свидетелям Иеговы»?

— У меня была непростая жизненная ситуация. Я находился в депрессии. И один из знакомых пригласил меня на собрание. Там все окружающие были так внимательны и приветливы со мной, что очень подкупило. Затем я пришел второй, третий раз. За мной закрепили наставника. И постепенно это стало частью моей жизни, я уже собирался принять Крещение.

— Как выстроено общение «Свидетелей Иеговы» друг с другом? Как часто вы собираетесь?

— С моим наставником и другими членами нашей группы мы виделись несколько раз в неделю. Это могли быть встречи в кафе, в автомобиле, у кого-нибудь дома. Вместе мы разбирали какие-то фрагменты Библии, молились. Собрания обычно проводятся несколько раз в месяц на какой-нибудь квартире. Человек 10-15 или больше собираются возле компьютера и посредством скайпа связываются с другими группами. По конференц-связи могло общаться друг с другом сразу несколько сотен человек.

— Много говорится о том, что рядовые «иеговисты» вносили пожертвования. Это так?

— За последние три месяца лично я внес около 10 тысяч рублей. С одной стороны, прямо никто не заставляет это делать. Но с другой, там внутри такая атмосфера, что ты чувствуешь себя крайне неудобно, если игнорируешь такие вещи. Всегда находятся такие люди, которые личным примером призывают делать пожертвования. Деньги в свое время шли на обустройство зала царства или приезд каких-то духовных лидеров, например, районных надзирателей. Это люди, которые путешествуют по городам, читают лекции, ведут семинары. Причем многие передвигаются с семьями. Пожертвования идут в том числе и на их содержание.

— Многие «Свидетели Иеговы» занимаются вербовкой новых членов. Ходят по домам, пытаются завязать общение с кем-то на улице. У вас был такой опыт?

— Да, этим я тоже занимался. Обычно ходят по несколько человек. Реакции, конечно, самые разнообразные можно встретить от людей. Очень много негатива. Когда звонишь в дверь, никогда не знаешь, кто тебе откроет и как повернется ваша беседа. Впрочем, опытные члены организации могут работать с очень разными людьми, умело снимают возражения. Это все нарабатывается на практике. Но лично у меня получалось не очень. Я в такие моменты испытывал какое-то подсознательное чувство стыда и неловкости.

— Обыски и задержания, проходившие 15 февраля, лично вас коснулись?

— Меня уже позже вызывали в Следственный комитет для дачи показаний. Ко мне никакого рукоприкладства не применялось. А вся эта шумиха вокруг избиений… Я вполне допускаю, что кому-то могло достаться при задержании или обыске. Но чтобы применялись пытки… Лично я об этом читал только в СМИ. Уже после событий середины февраля у меня был разговор с одним из помощников старейшины. Он спрашивал, не могу ли я записать интервью о том, что тоже подвергся пыткам. Я отказался.

— Как вы думаете, зачем это делается?

— За ситуацией в Сургуте сейчас все очень активно следят. Если организация проявит слабость, это может послужить сигналом для ячеек в других российских регионах. Я слышал, что происходящее здесь называют маленьким Армагеддоном. Так что для российских «Свидетелей Иеговы» будет большим ударом, если уголовное дело дойдет до суда и люди получат реальные сроки.

— У вас какие дальнейшие планы? Вы намерены и дальше оставаться в секте?

— Не уверен. У меня и раньше были зерна сомнений, что это мое. А после всех произошедших событий я только укрепился в этой мысли. Я готов и дальше общаться с братьями на уровне собраться вместе и попить чаю. Но не факт, что общение можно будет продолжить. Обычно о разрыве или выходе человека из общины во всеуслышание объявляют на собрании, и тебя начинают сторониться.

Я-то ладно, а когда такие конфликты возникают в семье, то дело может закончиться разводом. Очень не приветствуется, когда муж или жена не придерживается таких же религиозных убеждений. Особенно мне жалко детей. Им часто приходится вести двойную жизнь. В школе, если они будут в открытую говорить о том, что им рассказывают мамы и папы, они станут изгоями. Дети жестоки к инакомыслию. Так что им приходится с раннего возраста как-то угождать и нашим, и вашим. Я понял, что для своих детей такой судьбы не хочу.