IT-отрасль России удивляет: зарплатами, идеями, мнением о власти

Помимо всех многочисленных вызовов Россия вынуждена реагировать на старт шестого технологического уклада. От него зависит насколько продвинутой и состоятельной будет страна в ближайшие десятилетия. Президент ассоциации «Руссофт», объединяющей более 350 российских ИТ-компаний, Валентин Макаров рассказал URA.RU о сложностях этого вызова, контактах айтишников и власти в России и США, развеял мифы о зарплатах в ИТ-индустрии и описал ситуацию с кадрами и импортозамещением совсем не так, как принято думать.

— Правительство России часто говорит о смене технологического уклада. Что это означает?

— Сейчас завершается пятый технологический уклад — он опирался на достижения в области ИТ. До недавнего времени, рынки были пресыщены деньгами, сейчас же снова наблюдается повышенный спрос на ресурсы и спровоцирован ряд мировых кризисов, что дает определенные сигналы о готовности мира к смене уклада.

История технологических укладов началась с исследований советского ученого Николая Кондратьева, который в начале ХХ века разработал теорию длинных волн развития экономики капиталистических стран на базе новых технологий. Эти волны он измерял по стоимости на зарубежных биржах определенных ресурсов, повышенный спрос на которые означал начало смены уклада, а кризисам потребления почти всегда сопутствовали крупные войны. Если кратко вспомнить историю, первый технологический уклад начался в XVIII веке с промышленной революции в Викторианской Англии, затем в первой четверти XIX века настал второй — угля и пара, который сменила эпоха стали и последовавший за ней в 1875 году третий уклад. Четвертый уклад — эпоха нефти — начался в 1908 году вместе с распространением двигателей внутреннего сгорания, а заканчивающийся сейчас пятый — в 1971 году с изобретением компьютеров и началом их широкого распространения в мире.

— В чем суть шестого?

— Момент начала шестого уклада — важнейший, создается огромная конкуренция в науке и технологиях, самые передовые из которых завоевывают новые рынки и остаются в лидерах потребления до следующей смены уклада.

Грядущий виток развития технологий будет опираться на искусственный интеллект и принципиально новые глобальные механизмы взаимодействия между странами. То есть капитализм, в привычном его понимании, перестанет существовать, а важнейшую роль будут играть глобальные институты макрорегионов с большим количеством населения в них, поэтому важны такие объединения, как БРИКС и ЕАЭС. Страны, которые обладают ключевым набором технологий, становятся лидерами своих объединений.

— Как в настоящий момент выглядит отношение российских властей к этому вызову?

— Правительство выделило ключевые отрасли, в которых нельзя быть зависимым от иностранных технологий, как бы говоря бизнесу: мы определили эти отрасли, можете любить или не любить друг друга, но есть общие проекты. И если задачи импортозамещения вовремя не достичь — проиграют все, поскольку импортные технологии могут внезапно исчезнуть, что мы все ощутили в 2022 году. Это одна из причин большого внимания к технологическому суверенитету, как таковому. Выделяются большие средства для развития отечественных продуктов и внедрения их в ключевые секторы экономики, появляются центры компетенций, в которые обращаются разработчики из разных сфер со своими проблемами, и они решаются.

— А мы как страна можем обеспечить технологический суверенитет?

— Последние отчеты, которые я видел, касаются огромного списка американских программ, которые наша страна смогла заменить.

— Это победа?

— Поскольку российский рынок не очень большой, мы не сможем сделать лучший в мире продукт. Со своими разработками необходимо выходить на глобальные рынки. Нельзя замыкаться в своем технологическом процессе. Концентрироваться на продуктах, чтобы они работали здесь и сейчас, означает отставать от лидеров, обладающих большими производственными ресурсами.

Экспорт технологий дает дополнительное финансирование на развитие, позволяет не замыкаться во внутренних процессах, получать обратную связь и на себе ощущать потребности мировых рынков.

Быть лидером, если у нас нет поддержки на самом высоком государственном уровне, как у конкурентов — невозможно. Конечно же, нужно включить экспорт компьютерных услуг в число приоритетов, выделить деньги на то, чтобы поддерживать их, понимать, что экспортные деньги нужны для развития. Помогают в этом маркетинг, развитие больших цифровых платформ и льготные условия кредитования.

— А мы — как страна-игрок — нужны на этом глобальном рынке?

— Многие зарубежные потребители, дружественные России страны понимают, что могут и сами оказаться под санкциями и лишиться доступа к технологиям. Альтернатива делает возможной конкуренцию, удерживает рост цен и безопасность всех рынков, а главное — не позволяет недобросовестно использовать достигнутое ранее преимущество одних участников рынка перед другими.

— Почему так важна господдержка отрасли, ведь речь все же идет о бизнесе — инструменте извлечения прибыли?

— У разработчиков, в отличие от других отраслей, нет на старте крупных материальных активов, нет залогового имущества. Это означает, что мы сразу ограничены в получении банковских кредитов на развитие и должны искать другие источники. Господдержка и гранты здесь далеко не панацея. Исключительно полезными можно считать, разве что, налоговые послабления, которые позволяют сильно снизить расходы. Но главным инструментом остается, конечно, диалог с потребителем ИТ-продуктов, достижение востребованности.

— Это российская специфика?

— Нет, ИТ-индустрия в каждой стране мира имеет контакт с властями своей страны. История нашей ассоциации, в которую сейчас входит более 350 российских ИТ-компании, началась 25 лет назад, когда после поездки в Силиконовую долину США для покорения американского рынка был учрежден консорциум «Форт-Росс» (название русской крепости 19 века в Калифорнии — прим. URA.RU). Начиналось все с десяти компаний, решивших завоевать тогда самый передовой американский рынок, потом мы участвовали и в европейских выставках. В 2001 году был организован большой международный ИТ-саммит (Software Outsourcing Summit). Тогда нас посетил советник президента США по ИТ, высоко оценив прогресс российских разработчиков.

— То есть, в Америке уже тогда была господдержка отрасли?

— Примерно в те дни и пришло понимание: справиться с конкурентами из других стран с поддержкой на самом высоком уровне можно только объединившись для открытого диалога с властью, что в итоге и произошло. Уже в 2007 году по распоряжению президента Владимира Путина была уменьшена ставка единого социального налога для российских ИТ-компаний. Это был только первый подобный успех, последовали и другие.

— Вас не обижает, что поддержку получают крупные госкомпании, а не частный бизнес?

— Фундаментальные исследования и их реализация в ключевых секторах всегда находятся под госконтролем во всем мире, в том числе, и в США, если говорить прямо. Госцентры реализуют те проекты, для которых у частного бизнеса не хватит ресурсов. Другое дело, что госкомпании не должны замыкать все процессы и получаемую прибыль внутри своей структуры — они должны не просто брать малый бизнес на аутсорс, а мониторить рынок и выискивать перспективные компании, способные создавать новые решения на достижениях науки, чтобы они происходили быстрее и выгоднее. К тому же, маркетинг всегда был слабой стороной госкомпаний.

— Заявлено, что в «Руссофте» состоит пул компаний, объединяющих 100 тысяч разработчиков. Их количество изменилось после начала СВО?

— По нашим подсчетам, страну покинуло около 35 тысяч разработчиков, для отрасли — очень много. Хотя ощущалось не так заметно, поскольку релоканты работали, чаще всего, с зарубежными компаниями. Несмотря на это, отрасль после 2022 года даже увеличилась на 8%, а часть покинувших страну разработчиков понемногу возвращается, трудоустраивается в российские проекты.

— На форумах пишут о неоднозначной ситуации, связанной с ухудшением условий и снижением зарплатного предложения для начинающих специалистов — «джунов» («Junior»). Что происходит на самом деле?

— Если говорить о снижении зарплатного предложения, здесь общий тренд, связанный не с началом СВО, а с пандемией коронавируса. В 2020—2021 годах люди массово стали обучаться в ИТ для дистанционного трудоустройства, а после — без опыта соглашались на невыгодные условия. Так работает рынок: увеличивается предложение, снижается цена. К тому же, компании несут издержки, обучая неготовых специалистов, поскольку есть навыки, которые невозможно приобрести на расстоянии от руководителя процессов. Люди с ценными практическими навыками не ощутили дискомфорт от такого пресыщения рынка новичками.

— Сейчас много говорят о развитии технологических школ, инженерных классах. Вы можете дать рекомендации, что делать, чтобы быть востребованным на этом рынке?

— Знать математику — без нее никак. Поскольку отрасль постоянно развивается, нужно владеть полным арсеналом математических навыков, чтобы успевать соответствовать рынку.

Срок полного обновления технологий слишком короткий. Необходимо и тщательно подойти к выбору вуза. Если говорить в целом о системе подготовки, то в России есть вузы, где готовят одних из лучших в мире программистов, начинающих работать по специальности уже с третьего курса. Такие выпускники объективно находятся в лучшем положении, чем их коллеги из регионов, хотя они и более мотивированы. Я думаю, поэтому власть сейчас принимает меры по устранению технологического неравенства, развитию школ и обновления технической базы вузов.

— Молодых разработчиков поддерживают?

— Надо сказать, что у нас в государстве не так много инструментов, которые бы финансировали стартапы. Есть Фонд содействия инновациям, который в обиходе называют «Фондом Бортника», в знак признания заслуг его основателя Ивана Михайловича Бортника. Фонд финансирует перспективные студенческие стартапы и малые предприятия. Идея состоит в том, что даже если проект «не выстрелит», молодые разработчики станут опытнее, поймут как работает отрасль, механизмы работы рынка, свои слабые и сильные стороны во взаимодействии с более опытными коллегами. Поддержка стартапов позволяет России войти в новый технологический уклад и стремиться занять в нем лидирующие позиции. Важно стимулировать большими проектами молодежь. Да, она дерзкая, но так устроен инвестиционный мир и прогресс, в целом.