Глаза, сердце и уши министра Зурабова

Михаил Зурабов с удовольствием общался с молодыми симпатичными медиками

В Екатеринбург приехал министр здравоохранения и соцразвития Михаил Зурабов – и журналист «URA.Ru», как обычно, следовал за высоким гостем по пятам. Министр успел посетить и секретное предприятие, и простую деревушку, и сверхсовременные медицинские центры. Но мы, конечно, подметили гораздо больше. О том, как изменился Алексей Воробьев, чем Зурабов разительно отличается от своих коллег, что за болезни мучают министра, какие метаморфозы происходили с его ушами, и много других любопытных подробностей – в нашем репортаже.

 

Визита министра социальной защиты и здравоохранения РФ Михаила Зурабова в Екатеринбург ждали еще 3 февраля, однако в силу своей занятости глава ведомства смог прилететь лишь 8-го. И то его самолет опоздал на полчаса – видимо, из-за плохих погодных условий в екатеринбургском аэропорту «Кольцово».

Первым пунктом поездки стал Уральский оптико-механический завод. ОМЗ производит медицинское оборудование, но, помимо него, работает и на «оборонку», в частности, изготавливает бортовые системы слежения для истребителей. Поэтому журналистов туда пускали выборочно – видимо, самых благонадежных. Я в этот список, естественно, не попал.

Как Михаил Зурабов повстречался с нацпроектом лицом к лицу

Пришлось встречать министра уже в селе Новоалексеевское, что на 28-м километре Московского тракта. Новоалексеевское не похоже на обычную уральскую деревеньку – здесь повсюду строятся добротные, хотя и не шикарные, кирпичные дома, у ворот припаркованы приличные автомобили, а по улицам не шатаются пьяные. Здание общей врачебной практики (ОВП), которое должен был осмотреть Зурабов, тоже выглядело нарядно: блестела свежая коричневая краска, у крыльца замерла «Волга» с приклеенной к боковому стеклу  бумажной табличкой «ОВП» и черным крестом (потому что красный напечатать в деревне довольно проблематично).

Министр появился почти без опозданий. Он приехал на одном «Мерседесе» с председателем правительства Свердловской области Алексеем Воробьевым и своим свердловским коллегой Михаилом Скляром. Известный своими пижонистыми гардеробами, на этот раз Михаил Юрьевич выглядел скромно: черное пальто, строгий костюм, белая сорочка и повязанный элегантным углом красный галстук.

В коридорах медицинского пункта ОВП враз стало не протолкнуться. Многочисленные телеоператоры смешались со свитами премьера и двух министров. Представители сельской администрации осторожно жались к стенкам.

- Это самый обычный пункт общей врачебной практики, - заверил Михаила Зурабова Михаил Скляр.

Коридоры блистали чистотой. Двери украшали новенькие таблички. Интерьер гармонично дополнялся живыми цветами. На стенах висели картины импрессионистов. Я искренне позавидовал жителям села: городские поликлиники выглядят в сто раз более убого.

Молодая и взволнованная врач Елена Щербакова принялась знакомить министра со своим хозяйством. Но Зурабова, в первую очередь, интересовали нацпроект «Здравоохранение» и надбавки для врачей ОВП.

- Вы сколько сейчас получаете? – спросил у врача Щербаковой Михаил Юрьевич.

- Десять двести, - тихонько ответила женщина.

- А с надбавкой, значит, двадцать тысяч двести рублей, - обрадовался Зурабов. – Вам ведь уже в этом месяце с надбавкой выплатили? Вы когда зарплату получили?

- В феврале… То есть в январе… То есть в январе за февраль. Я хочу сказать, в феврале за январь, - трогательно мялась Елена Владимировна.

- А какого числа? – подключился Михаил Скляр.

На этот вопрос у женщины уже не было ответа.

- А муж у вас сколько получает? Восемь пятьсот? Так вы теперь кормилица в семье! – улыбнулся министр, воочию увидевший последствия президентских инициатив.

Михаилу Зурабову показали кабинет медосмотра и компьютерную базу данных по всему округу общей врачебной практики.

- Я когда на свою работу устраивался, у меня было стопроцентное зрение, - вздохнул главный здравоохранитель страны, обратив внимание на таблицы для проверки зоркости. – А вот теперь гораздо хуже.

Елена Щербакова рассказала министру, как устроилась работать врачом общей практики. Оказывается, она выросла в этом селе, закончила тут школу, здесь живут ее родители. Кроме того, после устройства на работу врачу предоставили двухкомнатную квартиру.

- Это тоже сыграло значительную  роль, - потупив взгляд, сказала она.

Как Михаил Зурабов о своих болезнях рассказывал

Министр сказал губернатору много хорошего. Но без ложки дегтя не обошлось

Премьер-министр Алексей Петрович Воробьев, тем временем, рассказывал Михаилу Зурабову о пользе общей врачебной практики.

- У нас были такие территории, где врачей не было ни при советской власти, ни в царской России. А теперь там существуют общие практики. Есть у нас один врач, он много работает, получает тридцать тысяч рублей. Ну, Елена Владимировна пока поменьше, она еще не научилась так зарабатывать.

- И слава Богу, - то ли в шутку, то ли всерьез испугался Зурабов. – А то у нас так на всех денег не хватит.

Познания в области медицинской реформы у Алексея Воробьева были, казалось, неисчерпаемые. Я не узнавал его. Привычная легкая рассеянность куда-то испарилась, и передо мной был настоящий современный топ-менеджер – собранный, компетентный, профессиональный. Оказалось, свое амплуа вздыхающего и сердобольного премьера Алексей Петрович справедливо приберегает для встреч с народом.

Зурабова продолжали водить по кабинетам. Из аптечного пункта он отправился в помещение дневного стационара. На журнальном столике здесь были разложены красочные медицинские брошюры.

- Вот, я дарю их вам, - врач Щербакова взяла со стола две книжицы и передала их Зурабову. – Берегите моторчик!

Я подумал, что Елена Владимировна уже осмелела до легкой фамильярности, но на самом деле так просто называлась одна из брошюрок.

- Когда у меня помимо проблем со зрением появятся и трудности с сердцем, я обязательно ознакомлюсь. По-моему, я широкими шагами двигаюсь в этом направлении, - сознался министр.

На выходе из домика Зурабова уже ждали журналисты. Министр долго говорил о том, как здорово в Свердловской области развиваются общие врачебные практики. В окружении статных региональных чиновников и операторов с огромными камерами он выглядел почти как мальчишка. Кроме того, у Зурабова оказался очень тихий голос. В сравнении с другими крупными федеральными чиновниками Михаил Юрьевич смотрелся очень по-простому.

Я подошел к Алексею Воробьеву, стоявшему в сторонке.

- Вы говорили с министром о том, что делать с налогами на эту десятитысячную надбавку? – поинтересовался я. (Напомню, федеральные власти перечислили деньги на добавку врачам в 10 тысяч рублей каждому, но забыли перевести в регионы деньги на уплату налогов с этого бонуса).

- Ты про единый социальный налог? Тут принципиальное решение уже принято, - затянулся премьер сигаретой «Кент». – Мы сейчас эти налоги заплатим из нашего бюджета. А потом они там примут поправки и все нам возместят. Нормально все.

Как Михаилу Зурабову уши заложило

Когда делегация погрузилась в машины, журналисты приготовились к знакомому занятию: лихих гонках на редакционных машинах за VIP-кортежем. Но вскоре выяснилось, что и на трассе Михаил Зурабов ведет себя деликатнее многих коллег. Недавние гости региона, Михаил Фрадков и Сергей Иванов, катались на скорости под 180 км\ч, пугая даже гаишников. «Мерседес» Зурабова же ехал относительно медленно, а у поста ГИБДД и вовсе снизил скорость до положенных семидесяти километров в час. Уже из-за этого к министру здравоохранения можно проникнуться уважением.

В следующем пункте визита – недавно презентованном публике детском онкологическом и гематологическом центре – Зурабова уже встречал губернатор Эдуард Россель. Премьер Алексей Воробьев со спокойной душой передал высокого гостя своему патрону и отправился восвояси.

Делегация облачилась в голубенькие бахилы и пошла осматривать центр. Он, признаться, производит сильное впечатление. Такие больницы я видел только в американском кино.

Директор центра Любовь Фечина, женщина со звонким и приятным голосом, сразу повела министра в святая святых – палату, где врачи проводят операции со стволовыми клетками. Бородатый доктор в белом халате, представленный как Игорь Николаевич, возился с контейнером для этих самых клеток.

- Представим, что тут все стерильно, и Игорь Николаевич сейчас возьмет клетки и передаст их в специальный бокс. Здесь шлюзовая система. Вторая дверка откроется только тогда, когда закроется первая. Абсолютная стерильность…

Игорь Николаевич с серьезным видом поместил контейнер в шлюз. Делегация перебралась в соседнюю комнату.

- А это наш молодой и очень перспективный ученый Григорий Анатольевич, он стажировался в Америке, - представила г-жа Фечина очередного доктора, в очках и с лысиной. – Сейчас он возьмет эти клетки и начнет с ними работать. Если бы вас здесь не было, тут бы была абсолютная стерильность, уровня «А», никаких частиц.

Молодой и очень перспективный ученый Григорий Анатольевич с неодобрением посмотрел на министра и его свиту, которые явно были лишними в этом храме чистоты.

- Не беспокойтесь, мы будем очень чутко контролировать стерильность. Чтобы прижился костный мозг, мы специально ослабляем иммунитет больных, и они могут подхватить инфекцию. Но не бойтесь, тут не будет никаких микробов!

- Я действительно переживаю, - Михаил Зурабов сделал встревоженное лицо.

Следом федеральному чиновнику показали еще одну новинку – комнаты с разными уровнями давления. Когда человек входит в такую комнату и открывает дверь в палату, разница в два с половиной килопаскаля не дает вредным частицам просочиться в атмосферу стерильного помещения.

- Ну, кто рискнет туда зайти? – улыбнулся Эдуард Россель.

Рискнули Михаил Зурабов и Михаил Скляр. Дверь за ними закрылась, и оба оказались за стеклом.

Зурабова в Екатеринбурге впечатляло буквально все. Россель же больше скучал

- А что там такое происходит? – спросил я у одного из врачей.

 

- Там уши закладывает, - объяснил он.

- Это у кого маленькие уши, - засмеялся Эдуард Россель, и все посмотрели на Михаила Зурабова. У него были солидные министерские уши с выдающимися мочками.

- У него большие, - констатировал свердловский губернатор.

После лаборатории, где Михаила Зурабова встречал огромный краснолицый хирург, Людмила Фечина собиралась показать министру еще и лаборатории центра, но Эдуард Россель был не согласен.

- Времени у нас мало. Есть лаборатории, и все. Они хорошо оборудованы.

- Приходится подчиниться, - виновато улыбнулся Зурабов директору центра.

Чуть позже выяснилось, что спешка Эдуарда Эргартовича объяснялась чувством голода. Вместе с Михаилом Зурабовым они отправились в буфет центра обедать.

Как министр Росселя разочаровал

Финальным пунктом стал медицинский центр «Бонум», которому давно покровительствует Эдуард Россель. «Бонум» основывался как центр помощи детям с челюстно-лицевыми патологиями, но нынче его функции значительно расширились. Чтобы рассказать министру Зурабову о возможностях учреждения, его руководители подготовили целую видеопрезентацию. На большом проекционном экране всплывали таблички со сложными схемами. Директор «Бонума» Светлана Блохина водила по ним лазерной указкой и сыпала сложными словами. «Реинжиниринг» соседствовал с «реинтеграций», а «скрининг» дополнял загадочную аббревиатуру «ОДЦ ФРНС». Наверное, Михаил Зурабов действительно все понимал. Вид у него был крайне заинтересованный.

Пришла очередь выступать специалистам центра. Врач, занимающийся лицевой хирургией, перехватил из рук своей начальницы указку.

На экране начали появляться страшные кадры. Дети с отсутствующими глазами и искривленными носами. Огромные дыры в лице и вздутые черепа. Отвратительные ожоги и последствия родовых травм. Смотреть на это было очень больно. Я взглянул на Михаила Зурабова. Его министерские пальцы с силой сжимали белый подлокотник кресла. Иногда он, будто невольно, прикрывал глаза рукой. Михаила Юрьевича можно было понять: у него нет медицинского образования, и смотреть на страшные картины ему было сложно, как и мне.

Наконец, подошло время финального брифинга. Зурабов деликатно присел на стул. Эдуард Эргартович по-хозяйки разместился в кресле и оглядел журналистов знакомым каждому властным взглядом. Чувствовалось, что даже рядом с федеральным министром он ощущал себя здесь главным.

Начал Зурабов с приятного.

- Администрация области уделяет чрезвычайно большое внимание здравоохранению, - начал он. – Свердловская область не просто сохранила свой промышленный потенциал, но и наладила ряд новых интересных производств, которые позволяют создавать абсолютно конкурентоспособное медицинское оборудование. Я думаю, несколько свердловских предприятий могут рассчитывать на победу в конкурсе и включиться в нацпроект «Здравоохранение»… Все, что мы видим тут, абсолютно соответствует взглядам федерального правительства.

Руку подняла журналистка из правительственной «Областной газеты», и пресс-секретарь губернатора Наталья Пономарева, ведущая брифинг, молниеносно дала ей слово.

- Скажите, построят ли в Екатеринбурге региональный кардиологический центр? – спросила девушка.

По рядам корреспондентов пошел шепот. Проект областного кардиоцентра – одна из наиболее амбициозных идей областного правительства. Михаил Зурабов несколько секунд собирался с мыслями.

- Я отвечу не так, как хотелось бы многим в этом зале, включая Эдуарда Эргартовича, - начал он. На лице Росселя не дрогнул ни один мускул. – У Свердловской области уже есть неплохие мощности для оказания кардиологической помощи, и они до сих пор не используются полностью. Мы приняли решение пока строить областные кардиоцентры в тех субъектах РФ, где в них существует острая необходимость. Пока острого дефицита в Свердловской области нет. Но я могу пообещать, что федеральные власти приложат все усилия для заполнения уже существующих мощностей в вашей области. С 2007 года появится федеральный заказ на оказание кардиологической помощи, и к вам будут приезжать люди из всех регионов страны.

Губернатор Свердловской области Эдуард Россель профессионально сохранял молчание.