«Нас в министерстве девять (!) беременных, но министр знает только про одну…»

В свердловском министерстве экономики настоящий бэби-бум – в одном из департаментов уже девять беременных сотрудниц, и все жалуются на притеснения от руководства. К нам в редакцию обратилась одна из молодых чиновниц и объяснила, что же происходит в ведомстве, которое еще год назад было самым закрытым от прессы. Аборты под давлением, министерские амбиции и система стукачества – чего только нет в министерстве экономики и труда.

«Я пришла вас поблагодарить, - с порога радует всю редакцию милая девушка. – Вы написали про проблемы беременных в министерстве экономики, и на нас наконец-то обратили внимание». Оказывается, гостья с заметным прекрасным пузиком - сотрудница министерства, которой, как и многие ее коллегам, грозит увольнение. Несколько дней назад мы писали об этой истории – всем беременным в министерстве создают невыносимые условия для работы, добиваются их увольнения.

Девушка соглашается рассказать, что происходит в самом закрытом ведомстве свердловского правительства, но только на условиях анонимности: «Мне же потом еще на работу выходить, скандал тут не нужен». Она не плачет, иногда смеется, а с грустью вспоминает только работу с замминистра Анатолием Оглоблиным, да то давление, которое начала испытывать от руководства, когда все узнали о ее беременности:

- Почему в министерстве так не любят беременных?

- Возможно, им не хочется, чтобы числился работник, ушедший в декрет. Хотя настоящую причину никто не понимает.

- Может, на вас давят из-за качества работы?

- У меня есть профессиональная подготовка для дальнейшей работы в министерстве. За время работы ни разу не брала больничный, и вообще планировала продолжить работу. Тем более у нас идет поголовный уход сотрудников на пенсию.

- А много беременных в министерстве?

- В департаменте регионального развития и размещения производительных сил, где я работаю, нас девять человек, в каждом кабинете по беременной. Мы же молодые, пишем эти программы, верим в них и хотим поддержать, беременеем, и нам тут же по голове за это, но министр знает только про одну.

- Такое отношение к беременным, оно всегда было?

- Не знаю, насколько это правда, но нам рассказывали старшие сотрудники, как год назад одной девочке предложили сделать аборт, и она сделала его. Это до сих пор покрыто мраком, но она единственная молодая в департаменте, кто еще не забеременел. Она была у Ковалевой любимицей, и, видимо, не хотели, чтобы она уходила в декрет. Девушка очень молодая, а уже главный специалист, хотя чтобы им стать – надо всю жизнь работать, многие на пенсию уходят, так и не получив эту должность.

- Почему бы вам не обратиться к министру, взять и рассказать все Максимову?

- Мы не можем обратиться к нему. Я начинала работать еще при Ковалевой, и откровенно скажу – в этом министерстве работа построена не так, как в других. Вот в министерстве внешнеэкономических связей можно свободно зайти, пообщаться с министром. Но зайти к министру экономики? Это нереально. Право входа в кабинет есть только у заместителей министра. Только они могут и свое мнение высказывать. Осталась старая иерархия. Мы просто сидим в кабинете, обсуждаем наши проблемы, но те, кто долго работают, нас останавливают. «Вы чего, совсем? Это нереально», - говорят они.

- Раз так притесняют молодых, значит, там старые кадры сидят прочно.

- Пенсионерам тоже нереально работать. В других министерствах заключают годовые контракты, чтобы помочь людям уйти на пенсию с хорошим стажем госслужбы. В министерстве экономики такого нет: если у тебя день пенсии – сегодня же должен уйти. Никто не посмотрит, сколько тебе осталось, чтобы пенсия была нормальной: ни полгода, ни год не дадут отработать дополнительно. И опять Максимов об этом не знает. Вот Ковалева знала – она знала проблему каждого человека.

- А почему он не знает?

- Потому что отдал все эти вопросы своим заместителям.

- Сильно ли изменилась работа в министерстве после смены министра?

- Напрямую не очень. Но если Ковалева держала всех заместителей под жестким контролем, то они в свою очередь спрашивали с нас. Теперь иначе: пока Максимов им не «вставит», они дают нам расслабуху. Но опять же, раньше они на себя там много не брали – Ускова (директор департамента «беременных». – Прим. ред.) никогда не могла сама решать кадровые вопросы. При Ковалевой была иерархия, но у нее были свои люди в коллективе, и обо всех проблемах она узнавала очень быстро. Узнает – вызовет к себе – все выяснит, и только сама принимает решение.

- Может, вам дать сотовый Максимова?

- (испуганно) Да вы что. Это у нас не принято.

- Хотя бы sms ему отправьте, все объясните, он оставит вас.

- Конечно, хочется быть Жанной д’Арк, но нет…

- Да ему это только на пользу – покажет всем, что он самый человечный министр.

- Может быть… Но самой спровоцировать встречу я боюсь. Это же как девушке молодого человека на свидание пригласить.