Губернатор орал, премьер бил кулаком, мэр матерился

Состоявшийся в среду Совет общественной безопасности Свердловской области надолго запомнится элитам Среднего Урала: так эмоционально и жестко глава региона Эдуард Россель и премьер-министр Алексей Воробьев давно не критиковали муниципальных глав. Более того – пошли прахом все попытки мэра Екатеринбурга Аркадия Чернецкого и главы региона продемонстрировать политическую консолидацию. Корреспондент «URA.Ru» полтора часа просидел вместе со свердловскими мэрами, выслушал вместе с ними все претензии и узнал немало нового.

Даже начал совещание Эдуард Россель необыкновенно мрачно. Когда главы городов, от мала до велика (кто-то приехал на «Мерседесе», как руководитель Екатеринбурга Аркадий Чернецкий, кто-то на замызганной и заляпанной грязью «Волге»), расселись в Большом зале резиденции губернатора, глава региона глухо заговорил:

- Я пригласил вас на совещание по непростому вопросу - вопросу распределения земли. В нем хоть многое и сделано за последние годы, немало осталось от советской системы. Сегодня несвоевременность выделения участков и затягивание сроков отбивают всякое желание строить. Вам нужно бы работать днем и ночью, чтобы иметь инвесторов. И радоваться им. Я тут смотрел анализ независимых исследователей, у них выборка из 15 областей. Мы тут выглядим, мягко говоря, не лучшим образом.

Стоит сказать, что услышать слова критики в адрес своего региона от Эдуарда Росселя, для которого Свердловская область всегда самая лучшая, можно крайне редко. Это был как раз тот момент. Видимо, поэтому муниципальные главы, только что хихикавшие и весело обсуждающие чемпионат мира по футболу, враз замолчали и сделали серьезные лица.

- Я хотел позвать на это совещание полпреда Петра Михайловича Латышева, - подчеркнул Россель важность момента. – Но его из Москвы не отпустили. Совещания там у него всякие.

Дальше губернатор еще немного покритиковал свой регион. Точнее, его мэров. Он заявил, например, что в Нижегородской области земля выделяется быстро и административная рента там сведена к нулю.

- Я хочу, чтобы этот вопрос с… не знаю, как их назвать… сборами, поборами, был решен. - Видно было, что даже само слово «поборы» Эдуарда Эргартовича страшно раздражает.

Серию докладов начал министр государственного имущества региона Алексей Молотков. Его выступление сопровождалось славной видеопрезентацией – было видно, что готовился министр долго. К счастью для присутствующих, главным объектом его критики стало федеральное законодательство, которое г-н министр предлагал подвергнуть значительным усовершенствованиям – например, регламентировать порядок выделения земель для государственных и муниципальных нужд, ограничить круг согласующих инстанций, упорядочить сроки согласования. Когда он закончил, слово вновь взял Россель.

- Вам тут на входе проект решения Совета выдали, - недобро сказал губернатор. – Вы почитайте, почитайте. Может, какие предложения будут.

Документ этот и впрямь был любопытным, и предложения по нему появились весьма радикальные. Но об этом чуть позже.

Выступавший следом 1-й заместитель министра строительства и ЖКХ Свердловской области Григорий Мазаев подверг критике уже муниципалитеты, которые «не в полной мере осознали порядок проведения земельных аукционов». (С 1 октября 2005 года площадки под жилищное строительство выделяются только на торгах).

- Готовить площадки должны сами муниципалитеты, - пояснял Мазаев мэрам. – Муниципальные службы должны не хаотично рассматривать заявки. Все, этого делать не нужно. Нужно заниматься подготовкой площадок и выставлять их на торги. Тут правительство области вам поможет...

Мэры оживились. Конечно, они хотели услышать «поможет финансово».

- Поможет – разработает методические указания, - расстроил муниципалов замминистра.

Выступление мэра Нижнего Тагила Николая Диденко получилось довольно увлекательным. Он начал с позитивных известий – его город уже готов выставить 18 площадок на торги, и документы еще по 21 месту находятся в разработке. А затем началась проза жизни.

- Вот выставили мы тут площадку на торги, Эдуард Эргартович, - повернулся он к губернатору. – Полгода ее никто не покупает. Сначала она стоила 2,2 миллиона. Сейчас уже четыреста тысяч. Не берут. Если и дальше торги так пойдут, я не знаю… По старой схеме бы – уже строительство вовсю шло.

Тут сидящий в президиуме премьер Алексей Воробьев проснулся. Причем в прямом смысле этого слова. Все предыдущие несколько десятков минут он, склонив голову на грудь и прикрыв глаза, слегка подремывал и двигался лишь для того, чтобы потереть свой крайне высокий лоб рукой – так, будто бы лоб этот сильно болел.

- Ну что вы! Вы же знаете, как все это делается, - неопределенно взмахнул рукой Алексей Петрович. Видимо, между ним и Диденко существовала какая-то тайна, раз только они вдвоем знали, как «это» делается.

- Так я хотел по закону действовать, - смутился Николай Наумович.

Видимо, эта общая тайна Диденко и Воробьева была с душком. В зале нервно засмеялись.

- Так и надо, надо по закону, только так и надо, - закивал Алексей Петрович.

- Ипотека у нас для некоторых категорий – один процент годовых на двадцать лет.

Я, клянусь, четко расслышал, как кто-то из мэров слева произнес: «Ни х.. себе». Ставка была действительно впечатляющая. Возможно, Диденко просто оговорился.

- И то не берут квартиры, - развел руками мэр Тагила. – Я тут должен сказать… Ведь должен же хоть кто-нибудь сказать правду, да? Короче говоря, если не будет социального строительства, то президентскую программу мы не решим.

Вскоре настала очередь выступать Аркадию Чернецкому.  Тут нужно сказать, что многие в свердловских элитах смотрели на этот Совет как на демонстрацию единства мэра города и губернатора Росселя – очень уж хочется Москве видеть свердловские элиты сплоченными. По крайней мере, человек из полпредства, которого принято называть «высокопоставленным информированным источником», обещал: «Вот в среду эти двое обязательно должны показать консолидацию».

Аркадий Михайлович довольно долго рассказывал о том, как в Екатеринбурге выделяется земля, каковы наиболее перспективные районы застройки. Особенно впечатляла озвученная нормативная база администрации города. Запомнилось название документа: «План реализации генерального плана». И лишь в конце Чернецкий перешел к главному.

- Эдуард Эргартович, я бы тут еще просил. Не включать пункт 2.3 проекта решения совета в окончательный вариант.

Зал зашуршал. В чтение бумаг углубились Эдуард Россель, Алексей Воробьев, глава администрации Александр Левин и вице-премьер Анатолий Тарасов. Все они делали вид, что впервые видят этот удивительный документ. Означенный пункт содержал указание областной Думе: «На законодательном уровне возложить полномочия по предоставлению земельных участков по городу Екатеринбургу на исполнительные органы государственной власти Свердловской области». Наверное, не надо объяснять, что это значит для мэрии Екатеринбурга.

- Я так думаю, - отчеканил Чернецкий, - что сложившаяся система двойного контроля области и города над выделением участков в Екатеринбурге работает вполне эффективно. Спасибо.

На этом выступления завершились. В повестке значилось еще выступление главы строительной корпорации «Маяк» Владимира Конькова, давнего оппонента администрации Екатеринбурга. По идее, он должен был рассказывать о том, как мэрия не дает ему землеотводы и как сложно строить в уральской столице. Но этого выступления не состоялось – в противном случае, градус совещания получился бы слишком уж высоким.

Завершали совещание Алексей Воробьев и Эдуард Россель. Признаться, я давно не видел последнего в таком состоянии. А первого – так вообще никогда. Алексей Петрович, багровея, взобрался на трибуну.

- Первое, - отрезал он, и по голосу стало ясно: в Алексее Петровиче сейчас не осталось ни капли от того набожного премьера с добрыми глазами, которого мы так часто видим по телевизору. – У половины территорий нет нормативно-правовой базы. Некоторые вообще ничего не делают. Вот мэр Березовского Брозовский (тут Алексей Петрович показал пальцем куда-то в сторону Николая Диденко, хотя г-н Брозовский сидел совсем с другой стороны) у себя хорошо сделал. Разобрался. Вы поймите – если до 1 января 2008 года не будет генпланов застройки, то с 1 января 2008 года вы прекратите строить вообще.

Алексей Петрович Воробьев, слушая себя, распалялся все больше. Дальнейшие фразы он сопровождал ударами премьерского кулака по трибуне.

- Вы. Должны. Делать. Все. Формировать участки. Вы должны. Вы. А не заявители. Эдуард Эргартович. У меня есть предложение. Издать указ губернатора. Кто не будет выполнять требования федерального закона - это либо «халатность», либо «злоупотребление властью». Сразу к прокурору.

Сидящий рядом со мной мэр какого-то небольшого города хихикнул. На пальцах его левой руки было вытатуировано: «Коля». С прокурорами, видимо, он уже знакомился ранее.

Губернатор был не менее суров.

- Я назову фамилии мэров, которые вообще ничего не делают. Дмитрий Петров – Рефтинский. Красноуфимск – Малахов. Бисерть – Непутин.

После этой своеобразной фамилии Эдуард Россель на всякий случай остановился.

- В общем, никакой работы. Мы тут провели анализ. На бумажках трех цветов у меня фамилии. Три оценки. Удовлетворительно – 34 муниципалитета. Неудовлетворительно – 31. А еще четыре даже не приступали. Я поддержу Алексея Петровича: прокуратура, не стесняйтесь, привлекайте. Вы же все не чувствуете мучений людей. Надо, чтобы глава города лично рассматривал заявления по земле. Раз в неделю, по пятницам, садитесь – и рассматривайте. Алексей Петрович, вот к вам ходят мэры, просят всякое. Вы завтра же повесьте себе табличку на дверь: «Принял меры – проходи, не принял – гуляй». И пусть сами себе вопросы ходят и задают.

Но оставалось еще самое важное – финальная реплика мэру Екатеринбурга. Оставалась небольшая надежда, что пресловутая «консолидация» все же случится.

- По Екатеринбургу, - еще сильнее мрачнел Россель. – Тут деньги, банки, торговля, вокзалы, авиация. Весь бизнес здесь. Сюда стремится IKEA, а не в Каменск-Уральский. Аркадий Михайлович, прошу вас – вы вместе с Молотковым… А точнее, во главе с Молотковым – подготовьте в третьей декаде июля совещание по Екатеринбургу. Я или Алексей Петрович проведем его. Всех позовем – всех заявителей по земле, и всех, кому не досталось земли. Надо будет, просидим три часа, надо – четыре, но выслушаем людей. Надо, чтобы пришел к тебе бизнесмен сегодня, а завтра получил землю. Нагружайте их социальными задачами, но землю давайте. Все, спасибо всем, работайте.

Почти молча элиты поднялись со своих кресел и принялись расходиться. Судя по выражениям лиц – крайне неконсолидированные.