Хроника. Пермяк Григоренко из ополчения в Луганске делится впечатлениями о боях в Донбассе. «Было 60 танков, часть сожгли»

Пермяк, член молодежного парламента Александр Григоренко, уехавший в Донбасс воевать на стороне ополценчев, рассказал о том, как провел последние два дня в обороне Луганска. В беседе с корреспондентом «URA.Ru» ополченец пояснил, что в казарме не был четыре дня. «Позавчера на Каменнобродском направлении наш отряд отбил нападение со стороны РЛС [радиолокационная станция]. После боя в „зеленке“ противник отступил к раннее захваченному ими РЛС. Вчера вечером наши ребята на Камброде (поселок Каменный Брод на западной окраине Луганска — ред.) отбили танковую атаку [ВС Украины] на Луганск через Александровск. Говорят, было около 60 танков. Часть их сожгли с применением ПТУР и самолета Су-25. Точные цифры пока неизвестны», — рассказывает Григоренко. По его словам, Камброд прикрывали 40 человек и один танк, в то время как их атаковала рота украинцев.

По словам пермяка-ополченца, украинцы стреляли по позициям обороняющихся из минометов и артиллерии, а часть боеприпасов залетела в Луганск и серьезно повредила три дома. Прорваться в город и в направлении Донецка армейские подразделения украинцев не сумели, однако их часть пробилась к аэропорту, но попала в окружение. «После целого дня боев с нашей стороны один легко раненый», — отмечает Александр Григоренко.

Уместно отметить, что его слова коррелируются с той информацией, которую передают из зоны конфликта в Донбассе некоторые российские СМИ. Они сообщают, что ходе боев за Луганск наибольшее напряжение создавалось именно в направлении Камброда. Другое направление удара — Александровск. В целом на этом направлении якобы наступало до 100 единиц бронетехники.

На вопрос о планах на ближайшее время Григоренко ответил, что намерен выспаться, и поделился деталями своего быта. «В казарме и на передовой царит суровый „сухой закон“, мы считаем, что солдат и алкоголь несовместимы. За нарушение „сухого закона“ бойца отстраняют от службы на время. Если он еще и буянит — выгоняют. Также беспощадно наказывают за мародерство. У нас, слава богу, случаев не было, но вообще бывает — слишком велик соблазн для многих. За пьянство на дорогах водителей отправляют на неделю-другую на передовую — рыть окопы. Кстати, многие из них потом, побывав под бомбежками, идут в ополчение», — рассказывает Григоренко. По его словам, в первые день-два дня пребывания в рядах ополчения они выбирают — могут сражаться или нет, и потому случаев дезертирства почти не бывает.

Что касается отваги и паники, то приступы последней, пишет пермяк, бывает, охватывают бойцов, но опытные командиры умеют с этим справляться. «Лично я равнодушен к снарядам и минам, но с опаской отношусь к пулям. Известно ведь, что „пуля дура“. А в целом меня в первые дни очень напрягало, что я ничего не боюсь. Известно ведь, что только идиоты ничего не боятся. Но первый огневой контакт с противником (попали в засаду) показал, что я все-таки не идиот», — резюмирует Григоренко.